ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЖИЗНЬ НИЖНЕГО ТАГИЛА НА РУБЕЖЕ ХlХ-ХХ вв.

ДОБРЕЙЦИНА Лидия Евгеньевна Кафедра культурологии и социально-культурной деятельности доцент кандидат культурологии e-mail: dobreycina@yandex.ru

Фото Актёры Нижнетагильского заводского театра (фото 1909 г.)

Рассматривая развитие художественной культуры в провинции (на примере Н.Тагила), особенности её взаимодействия с общенациональной культурой, качественный уровень. На основе архивных материалов делается попытка относительно полно представить художественную жизнь Тагила и особенности её становления.

Регионалистика как раздел современного гуманитарного знания стала уже общепризнанной дисциплиной, но право региональной культуры на самостоятельность остаётся спорным. Действительно, не обманываем ли мы себя, считая, что отдельные регионы внутри страны имеют свой путь развития? Не является ли их отличие от столичной культуры, представляющей собой репрезентант культуры общенациональной, всего лишь свидетельством отсталости и объективных природно-географических особенностей?

В статье проанализирована художественная жизнь Нижнетагильского заводского посёлка на рубеже ХlХ-ХХ вв. с целью определить её место в общероссийском культурном процессе и оценить степень её самоценности.

Прежде всего стоит отметить, что указанный период — время высокой интенсивности художественной и -шире- общественной жизни в стране. Результатом стало движение столичной культуры в глубинку.

Огромное значение имела беспримерная акция 1860-х гг.-«хождение в народ», которая при всей своей обречённости оказала огромное влияние на умы, пробудила интерес к провинции и провинциалам.

Просветительские идеи российской интеллигенции не утратили своего значения и в эпоху рубежа веков. Важность этой работы признавалась как столичными, так и провинциальными деятелями.

Сближение столицы и провинции шло с обеих сторон: в то время как столичная интеллигенция разрабатывала способы «спасения» народа, жители малых городов стремились решать «столичные» проблемы, участвуя в культурной жизни страны путём присоединения к общероссийским организациям и движениям.

Например, в 1904 г. в Н.Тагиле появилось отделение Всероссийского учительского союза, который ставил перед собой не только профессиональные, но и общественно-политические задачи и позволил жителям регионов прикоснуться к важным проблемам современной жизни(см.:НТГИА, ф. 54, оп, 1, ед. хр. 4, л. 12)

Усиливался интерес к региональной культуре. В 1860-е гг. в Москве и Ярославле появились первые в стране краеведческие организации.

В 1870 г. в Екатеринбурге было создано Уральское общество любителей естествознания (УОЛЕ), его членами-корреспондентами стали и тагильчане. До этого тагильские краеведы не имели своих объединений, их деятельность оставалась практически невостребованной.

В 1905-1906 гг. в стране очень популярной была идея создания народных домов-культурных центров для крестьян и рабочих. Инициаторами выступали крестьянские волостные сходы и земства. С поражением Первой русской революции интерес к ним как будто угас, но в предвоенные годы возродился с новой силой.

К 1913 г. относятся первые упоминания о предполагаемом народном доме в Н.Тагиле.

Идею высказало собрание доверенных лиц Троице-Александровской волости и поддержало Выйско-Никольское волостное правление.

Устав народного дома даёт ясное представление о планах организаторов:
«Цель:
1. Дать населению возможность проводит свободное от работы время в разумных и трезвых занятиях и развлечениях, способствующих подъёму его культурного и нравственного уровня. \…\
5. Потребление напитков, содержащих в какой-либо мере алкоголь, в помещении Народного Дома безусловно воспрещается: лица в нетрезвом виде ни в коем случае не допускаются в помещение Народного Дома» (НТГМЗ,ф.7, оп.3, ед. хр. 6, л. 8-9).

Этот же документ сообщает, что в народном доме предполагалось открыть библиотеку-читальню, литературные, музыкальные, танцевальные и певческие кружки, проводить сеансы кинематографа, устраивать спектакли «и вообще предприятия, имеющие какое-либо просветительское значение или носящие характер разумных развлечений (Там же). Помещение для этих целей предоставлялось бесплатно.

Отсюда видно, что основной проблемой небольшого населённого пункта со слаборазвитой культурной инфраструктурой (и не только Н.Тагила) была организация свободного времени: типичные следствия ее-пьянство, неоправданная жестокость, уличные драки, распущенность -упоминаются во многих документах о Тагиле тех лет (см., в частности: ГАСО, ф. 607, оп.1, ед.хр. 54, л.3)

Устроители народного дома видели выход в просвещении, организации культурного досуга. Построить специальное здание для народного дома помешала война, общество же существовало в помещении Купеческого клуба (благодаря личным связям председателя общества адвоката М.Н.Ветлугина и его заместителя В.А.Плотникова), а также в зданиях введенской и гальянской школ.

Были организованы декламаторский, драматический кружки и Велико -русский оркестр балалаечников. Среди участников преобладала рабочая молодёжь. Главные события жизни общества происходили по воскресениям. Программа обычно состояла из лекций, художественной части и игр.

Темы лекций были самые разные, например: «Цель и задачи общества ‘Народный Дом'», «Народные праздники», О воспитании детей», «Об Америке».

В 1917 г. темы стали более определёнными и злободневными: «Корнилов и Временное правительство», «О больничной кассе», «О страховании рабочих».

После лекций обязательно устраивались прения. Известно также, что под видом просветительских лекций часто обсуждались серьёзные политические вопросы, в кружке декламаторов разучивались революционные стихи.

Среди организаторов общества преобладала интеллигенция, в основном из среды учителей, были и представители рабочей интеллигенции, среди которых выделялась группа беженцев из Латвии (лектор В.К.Янсон, руководитель кружка декламаторов Зарынь, Н.А.Лагздынь и другие были для тагильчан носителями европейской культуры [см., НТГМЗ,Ф.7, оп. 3, ед. хр.6, л.16 ]

С развитием в стране свободного предпринимательства возросло количество кустарных мастерских и торговых заведений, повысился уровень благосостояния населения, а вместе с ним и его потребностей и возможностей. В Тагиле увеличился спрос на печатную продукцию.

В 1890-е гг. священник Никольской церкви А.Хохлов открыл на Выйском заводе при церковно-приходском попечительстве «торговлю иконами, книгами и учебными пособиями для местных церковных школ и Выйского училища» (ГАСО,ф.607, оп.1,ед хр.54, л.17)

В первый год открытия торговли «дело пошло весьма успешно…так как в Нижнем Тагиле приобрести добрые и полезные книги было негде. В последние два года книги шли уже не так бойко, ибо явилась конкуренция (речь о Нижнетагильском отделении Екатеринбургского епархиального училищного совета. -Л.Д.)

Появились типографии и переплётные мастерские Е.М.Левицкой (1905), В.Г.Лебедихина (1908), Е.Е.Широкова (1914). Первая городская газета- «Нижнетагильский листок объявлений и извещений» -вышла в 1911 г. в типографии П.Я.Кузнецовой (1905-1908?) /см.: НТГМЗ, ф.5, оп. 6, ед хр. 5, л.19/.

Зажиточное население уделяло много внимания образованию. В 70-е гг. XIX в. возникло Благотворительное общество помощи сиротам, на средства которого был построен и содержался приют для девочек \см.:Там же, ед хр. 17\.

В 1912 г. на средства купцов было выстроено новое здание для реального училища \см.: Нижний Тагил…,61\. Дети не только служащих, но и мастеровых, купцов, некоторых рабочих составляли основную массу учащихся высшего начального, реального и горнозаводского училищ, женской гимназии.

При заводских учебных заведениях существовали попечительские советы, куда входили представители самых разных сословий. Судя по документам архивов, школы и училища при заводах находились в более выгодном материальном положении по сравнению с церковно-приходскими, которые содержались за счёт церкви и кружечных сборов с прихожан и в результате были обеспечены гораздо хуже. Этот факт свидетельствует о повышении внимания общественности к светскому образованию, более отвечавшему потребностям времени.

К концу XIX в. в городе было две библиотеки, не считая книгохранилищ при учебных заведениях и частных коллекций: библиотека для служащих Демидовского завода при заводской конторе и Публичная библиотека, основанная А.Н.Карамзиным в начале 1850-х гг.

В 1913 г. открылся целый ряд новых районных библиотек, в 1914 г. -библиотека -читальня Верхотурского земства, которую организовал учитель двухклассного Введенского училища А.А.Алемасов \см.:НТГМЗ, от. фондов, ТМ-2748 ПИ-145 (НВ-9544-9552)\.

В 1907 г. бывший старатель Н.Ф.Черных подарил свою библиотеку из нескольких тысяч томов театральному кружку при Черноисточинском заводе. Это была первая общественная библиотека в Черноисточинске, возникшая на четыре года раньше земской \см.: Там же, ф. 48, ед хр. 1, л.7\.

Библиотеки становились центрами духовного общения, где проходили лекции, собрания, беседы, в том числе и на политические темы, распространялись нелегальные листовки и брошюры. Своеобразными очагами инакомыслия в посёлке были и типографии, в которых (в основном после рабочего дня) печаталась запрещённая литература.

Художественная жизнь Тагила начала XX в. отличалась интересом к общероссийским тенденциям и стремлением включиться в общероссийскую культурную жизнь. И хотя качественный уровень происходившего был несравним с одновременной ситуацией в столицах, всё же с поправкой на масштаб, на наш взгляд, можно говорить об определённом культурном прорыве. Провинция хотела приобщаться к «высокому» искусству, а столица стремилась ей его предоставить.

Знаковыми событиями в этой связи можно считать организацию Императорского Русского музыкального общества(1859)и Товарищества передвижных художественных выставок (1870). Расцвет театрального искусства в столицах привёл к значительному оживлению гастрольной жизни в провинции.

В Тагиле побывали актрисы Малого театра Г.Н.Федотова (1895), А.А.Яблочкина (1906), актёры Императорского Александринского театра В.Н.Давыдов (1880-е), К.А.Варламов (нач.XX в.)\см.:Камшилова, 3; НТГМЗ, ф.5, оп.6, ед.хр.8\, певица Мариинского и Большого театров Д.М.Леонова(1891)\см.:Ганьжа, 116; НТГМЗ, ф.5, оп. 6, ед.хр 8\. В 1910 г. несколько концертов в Тагиле дала хоровая капелла В.Г.Завадского, в 1911 г. -капелла Д.А.Агренева -Славянского.

В 1913 г. с успехом прошли гастроли Малороссийского театра оперетты под руководством Г.Хмары. Гастролировали и провинциальные антрепризы. Из ближайшего культурного центра -Екатеринбурга -приезжали труппы П.С.Соколова, П.П.Медведева с драматическими и оперными спектаклями.

В 1912 -1916 гг. играли драматические труппы братьев Адельгейм, Мацкого, в 1917 -1919 гг. -Селивестровского. Ставили в основном русскую классику (интересно, что несколько актёров из последней труппы остались в Н.Тагиле и в 1920-е гг. пошли работать в самодеятельность \см.:НТГМЗ, ф.5, оп.6, ед. хр 8, л.3, ф.7, оп.3, ед. хр.7, л. 1/.

Разнообразные театральные антрепризы разъезжали по Уралу и раньше, но Тагил никогда не был центром их деятельности. На рубеже веков тагильское общество ощущало настоятельную потребность в спектаклях и концертах с участием профессиональных артистов.

Трудно однозначно (положительно или отрицательно) оценить такое событие в жизни Тагила, как появление кинематографа.

Первый кинотеатр был устроен купцом В.К.Хлопотовым в 1909(1910?)г. и назывался традиционно для того времени -«Иллюзия».

Второй, с не менее традиционным названием «Одеон» открыл купец А.И.Капустин в одном здании с гостиницей и игорным залом /см.: Орлов,3/.

Оба предприятия были, конечно, коммерческими. Поэтому репертуар составлял в основном мелодрамы, грубоватые комедии, фильмы о приключениях и преступлениях \см.,например, афиши нижнетагильских кинотеатров за 1912 -1916 гг.: НТГМЗ, ТМ-7857 ПИ-1363, ТМ-7858 ПИ-1364/6, ТМ-7859, ТМ-3998, ТМ-3193 ПИ-406\

Однако не следует забывать, что в то время кино во всем мире рассматривалось как дешёвое развлечение для нетребовательной толпы, имеющее мало общего с искусством. Для тагильского зрителя это стало поистине окном в большой мир, единственной возможностью увидеть игру столичных и зарубежных актёров, пережить возвышенные чувства.

Кроме того, кинематограф в Тагиле выполнял и просветительскую функцию, так как в репертуар входили экранизации русской и зарубежной литературной классики, между сериями демонстрировались научно-популярные фильмы, такие как «Зимние пейзажи Финляндии», «Нравы Австралии», «Город Брюгге», «В Богемских лесах». В годы войны добавились документальные кадры о ходе военных действий («Военная хроника» Пате) \см.: Там же\.

Особенной популярностью пользовались сеансы в летнем театре «Буфф» городского парка, составляющие часть развлекательной программы воскресных гуляний наряду с катанием на лодках и танцами \см. афиши театра «Буфф» за 1912-1914 гг.: НТГМЗ, ТМ-3994, 3997\.

Кино приучало к восприятию искусства как развлечения, баловства, к удовлетворению от продукции невысокого уровня. Такое искусство оказалось востребовано за неимением другого, и проблема нетребовательности провинциального, в частности тагильского, зрителя вытекала из обстоятельств его жизни, которые отнюдь не способствовали формированию тонкого художественного чутья.

Кинематограф и театральные антрепризы знакомили тагильского зрителя со столичным искусством отнюдь не лучшего качества. Если театр редко представлял образцы творчества, равные столичным, то в случае с кино разница в репертуаре была не столь велика. Благодаря техническим возможностям этого демократичного вида искусства тагильчане смотрели примерно то же самое, что и жители крупных городов.

Однако провинциалы не были только пассивными потребителями профессионального искусства. Рубеж веков в Тагиле — период бурного развития самодеятельности. Особой популярностью пользовался театр как наиболее массовый и доступный для понимания вид искусства.

В 1862 г. в Тагиле был организован Кружок любителей театрального искусства, из которого впоследствии выросла полупрофессиональная — полулюбительская труппа со своим зданием на 300 мест, известным под именем Заводского театра, так как находился он на территории завода \см.: Ганьжа, 93\

Расцвета этот театр достиг в начале XX в., когда в Тагил приехал новый лесной смотритель А.И.Боташев -страстный поклонник драматического искусства и одарённый актёр -любитель, который отдал все силы развитию любительского театра в Тагиле. При нём (а с 1906 г. он взял на себя ещё и функции режиссёра) труппа стала работать не от случая к случаю, как обычно бывает в самодеятельности, а постоянно.

В репертуаре значительно возросло количество классических пьес, в основном отечественных авторов — Островского, Чехова, Горького. Среди актёров Заводского театра преобладали представители местной интеллигенции: учителя, инженеры, их жёны.

Часто спектакли устраивались с благотворительной целью: в пользу «недостаточных учащихся», в фонд пожертвования на погорельцев, в годы войны — в помощь госпиталям и раненым. Чтобы привлечь публику, особенно молодёжь, после представления устраивались танцы, игры, зимой — детские ёлки, в антрактах играл оркестр, работал буфет \см.: НТГМЗ, ф.5, оп.6, ед. хр, 8\

Поскольку материальные возможности театра были ограниченными, А.И.Боташев и другие особенно активные деятели брали на себя помимо актёрских также функции режиссёров, декораторов, костюмеров, гримёров, преподавателей сценического мастерства. Сам Боташев выступал в роли гримёра, режиссёра, педагога.

Преподаватель рисования и черчения, актёр — любитель А.Г.Дятлов — Далечин был режиссёром, выполнял почти всю художественно — оформительскую работу \см.: НТГМЗ, ф.5, оп. 5, ед. хр. 70\. Учительницы женской гимназии А.И.Куимова и О.А.Волкова обеспечивали музыкальное сопровождение спектаклей.

Особенно удачным, имевшим огромный успех у публики был спектакль по пьесе Найдёнова «Дети Ванюшина», поставленный Боташевым в начале ХХ в., где сам играл главную роль. Популярностью пользовались созданные им образы купцов Островского, таких как Дикой и Большов \см.:НТГМЗ, ф.48, ед.хр.1, л.1-3, 7; Комшилова, 3\

Росту мастерства актёров-любителей способствовало посещение Екатеринбурга, где был профессиональный театр и где можно было видеть выступления М.Дальского, В.Комиссаржевской, П.Орленева и др. Некоторое время обязанности художественного руководителя и режиссёра тагильского театра выполнял артист-профессионал С.Е.Алексеев. Поэтому Заводской театр был популярен, способствуя распространению в Тагиле любви к сценическому искусству.

На рубеже веков увлечение театром в Тагиле достигло высшей точки. Поти каждое учебное заведение (а из средних специальных все) имело драмкружки, спектакли которых собирали свою публику.

Огромной популярностью пользовался драмкружок народного дома, имевший свои активно действующие отделения на Гальянке (организатор А.И.Бородин), Ключах(М.Л.Спасибко) и Вые(В.А.Цыкин).

На развитии театрального дела на Вые следует остановиться подробнее. Своего рода рабочий клуб с драматическим кружком возник здесь ещё около 1892 г. по инициативе рабочих Выйского завода братьев Кожевниковых — Федосея и Николая.

Кружок возник стихийно, репетировали на квартирах, спектакли ставили в домах купцов С.Н. Капустина, Г.М.Куляшова, в помещении купеческого клуба на ул. Уральской. Первым спектаклем, которым новая труппа заявила о себе, была «Шайка разбойников».

С 1902 г. базой театра стал Авроринский приют, где рабочие получили постоянное помещение. С 1902 по 1908 г. театр возглавил бухгалтер Выйского завода А.Ф.Бургер. При нём труппа достигла значительных успехов, игра из простого увлечения стала серьёзным делом.

В репертуар театра входили «Вий» Гоголя, «На бойком месте» Островского, «Власть тьмы» Толстого \см.:НТГМЗ, ф.7, оп.3, ед.хр,7\.

Любопытное свидетельство о театре и его значении для тагильского общества оставил сам Александр Филиппович Бургер в письме другу — профессору Казанского университета Н.Н.Фирсову: » На заводе с 40 -тысячным населением не дано решительно ничего для развлечения рабочих, ни чтения, ни театра, ну ничего. А потом сами жалуются, что в заводе такое идёт бесшабашное пьянство среди рабочих».

И далее: «Молодёжь охотно подчинилась моему самому главному требованию: в помещении театра водки не пить; и проводят прекрасно время до глубокой ночи, не производя никаких дебоширств. Теперь, наконец, и администрация увидела, что вовсе не так это трудно отвлечь молодёжь от пьянства и скандалов.

Во время спектаклей у нас имеется буфет, но тоже без спиртных напитков, публика уже привыкла к этому и ведёт себя так хорошо, что полиция даже перестала посылать на наши спектакли наряды…Я мечтал не ограничиться одними спектаклями, а устроить нечто вроде клуба для рабочих с читальней, вечерними классами и пр., и в этом обещано полное содействие»\Там же, ед.хр.11, л.1-3\.

Вклад Бургера в культуру Тагила тем более ценен, что сам он не был его уроженцем, а оказался на Урале в ссылке за политическую неблагонадёжность. В Тагиле он служил бухгалтером заводов, заведующим конторой железной дороги, преподавателем немецкого языка в реальном училище. Жена его также была увлечена театром, играла в труппе у Боташева.

Мечты Бургера о театре-клубе для рабочих при его жизни не осуществились.

В 1908 г. здание Авроринского приюта было отдано под казармы, приют переселили в другое(полуразркшенное) помещение, где театру места не нашлось. И сам Бургер с семьёй примерно в это же время уехал из Тагила. Но люди, которых он увлёк своей работой, остались, и театр продолжал существовать в разных помещениях, а с 1915 г. -как отделение народного дома.

Главными его деятелями оставались первые организаторы братья Н.Ф. и Ф.Ф. Кожевниковы, счетовод конторы заводских железных дорог П.Н.Бурнашевский, А.П.Маляров, В.А.Цыпкин \см,:Там же, ф.5, оп.6, ед.хр.8\. И здесь участники делали всё сами, выступая в роли и художников, и музыкантов.

Отчасти благодаря влиянию Выйского кружка подобная организация в 1905 г. возникла и на Гальянке. Эти коллективы отличались от Заводского театра более демократическим составом, а также и аудиторией, поэтому их так и называли -рабочими театрами, и они находились в менее выгодных условиях, участники не имели должной общей и театральной культуры.

Нельзя сказать, что все эти театральные образования уживались мирно. Существовало определённое противостояние между «элитарным» Заводским и простонародными рабочими театрами, своего рода конкурентная борьба за публику, которой, несмотря на широко распространившееся увлечение театром, было всё же не так много.

Заводской театр привлекал качеством постановок, роскошным по тагильским понятиям помещением с паркетным полом, «настоящим» залом с партером, ложами и балконом, разнообразным репертуаром.

Рабочие театры нравились зрителям попроще более свободной атмосферой, пьесами из их собственной жизни и на злобу дня, наконец, присутствием на сцене своих приятелей и знакомых. Но все вместе они решали общую задачу -способствовали развитию тагильской культуры.

Увлечение театром было характерно не только для Тагила, но и для других заводских поселений, окружавших его. Уже в 1885 г. семьи служащих Черноисточинского завода начали устраивать домашние спектакли, приглашая на них своих знакомых.

В 1907 г. новый управляющий Черноисточинских заводов Николай Герасимович Бабенко и его жена Екатерина Петровна, дочь известного на Урале хирурга П.В.Кузнецкого, добились разрешения на постановку спектакля в здании заводской конторы. Так театр «вышел в народ».

Позже был оборудован настоящий зал на 160 мест в помещении пустующей пудлинговой фабрики. Декорации для театра писал П.П.Образцов -столяр, художник, актёр, режиссёр. Спектакли ставились не реже одного раза в неделю.

Е.П.Бабенко пригласил на должность главного режиссёра -инструктора артиста Гельсингфорского театра русской драмы Брауна на жалованье 120 рублей в месяц, по тем временам довольно высокое.

После его недолговременного пребывания на этом посту режиссёром на полгода стал артист Завалишин.

Наконец, с его отъездом театр разделился на четыре самостоятельных кружка со своими режиссёрами -рабочими и служащими завода. Репертуар кружков и здесь был различен. Служащие ставили такие пьесы, как «Вий», «Страшная месть», «Ревизор» по Гоголю, «Шерлок Холмс» по Конан -Дойлю, «Без вины виноватые» по Островскому.

Рабочие предпочитали «Бедность не порок», «Грозу» Островского, а также творчество Горького («На дне»,»Мещане») и Толстого («Власть тьмы»). Как и в Тагиле, в театре устраивались балы, маскарады, ёлки, а также массовые обсуждения некоторых пьес \см.: НТГМЗ, ф.48, ед.хр 1, л.7\

Активными организаторами театрального дела становились женщины -жёны заводских служащих, управляющих, учителей.

Основательницей театра в Верхней Салде в 1897 -1898 гг. стала жена управляющего Верхнесалдинским заводом Софья Германовна Грум -Гржимайло. В бывшей каменной конюшне её стараниями был открыт клуб с оркестром для танцев, хором и театром. В числе пьес ставились «Женитьба» и «Ревизор» Гоголя, водевили, а также живые картины. Театр Верхней Салды дважды был с гастролями в Н.Тагиле, а оттуда, в свою очередь, приезжали коллективы в Салду и Черноисточинск\см.; Там же\.

Складывалась вполне самостоятельная театральная среда с разнообразием репертуара, обменом опытом, творческой конкуренцией, анонсами и рецензиями в местной печати.

Музыкальная жизнь Н.Тагила начала ХХ в. была непосредственно связана с театральной, так как музыкальные коллективы образовывались главным образом при театрах и клубах, обслуживая спектакли и разные мероприятия после них.

При Заводском театре существовал любительский оркестр бальной музыки во главе со скрипачами Савельевым и Дормидонтовым, состоящий из пяти скрипок, альта, контрабаса, трубы, флейты, кларнета, тромбона и барабана.

Поскольку в Тагиле не было отдельного музыкального театра, сцены из опер и оперетт игрались теми же артистами, что и драматические спектакли. Среди них выделялись особо одарённые в музыкальном отношении, которые выступали в концертах и в сценах из опер в сопровождении оркестра или фортепиано (А.А.Миславский, сын известного врача -окулиста А.П.Миславского, ба; К.К.Лоханин, баритон; Е.А.Калугин, тенор; пианистки О.А.Волкова и Е.А. Петрова).

Их силами на сцене театра ставились отрывки из опер «Аида» Верди, «Кармен» Бизе, «Жизнь за царя» Глинки, «Демон» Рубинштейна, «Евгений Онегин» Чайковского, «Русалка» Даргомыжского \см.; НТГМЗ, ф.7, 3, ед.хр.7, л.3\.

В 1901 г. студент горнозаводского училища рабочий-молотобоец Б.Ф.Мельников организовал из учащихся своего училища оркестр балалаечников. Его создание связано с общим для того времени увлечением народной культурой, в том числе музыкальной.

В эти годы достиг известности и успеха первый в России оркестр русских народных инструментов под управлением композитора и дирижёра, мастера игры на балалайке В.В.Андреева, который впервые начал серьёзно изучать и совершенствовать народные инструменты, писать для них музыку, делать аранжировки.

Немного позже (1910) певец и собиратель русских народных песен, композитор М.С.Пятницкий создал народный хор, ставший первым профессиональным коллективом такого типа.

К русской народной музыкальной культуре обратились многие композиторы: П.И.Чайковский, Н.А. Римский -Корсаков, И.Ф.Стравинский и др.

В 1905 г. А.К. Глазунов написал специально для оркестра Андреева «Русскую фантазию». Поэтому создание оркестра балалаечников в Тагиле, не имевшем богатых и самобытных фольклорных традиций, явилось отражением общих умонастроений эпохи.

В 1902-1903 гг. Мельников специально выписывал из Санкт-Петербурга ноты для оркестра, составленные В.В. Андреевым и Н.И. Приваловым, и полный комплект инструментов: домры, балалайки, гудок; а кроме того, мандолины (на мандолине играл сам Мельников) и гитара. Состоял оркестр из десяти человек\см.: Там же\.

После отъезда Б.Ф. Мельникова из Тагила в 1909 г. упоминаний об оркестре балалаечников нет. По -видимому, он распался и возродился вновь уже в годы Первой мировой войны в качестве кружка при народном доме под именем Великорусского оркестра.

Новый коллектив насчитывал до двадцати пяти человек, руководили им Ф.Бушин и Т.Криворучкин. Инструменты и ноты закупали в Екатеринбурге. Поскольку большинство участников не знало нот, произведения разучивались по специальной цифровой системе, созданной самим В.В. Андреевым для подобных самодеятельных коллективов, или просто подбирались руководителями для каждого оркестранта индивидуально.

Кроме балалаек, оркестр составляли домры, мандолины, мандолы и гитары. Коллектив, несмотря на самодеятельный характер, отличался дисциплинарностью, слаженностью звучания инструментов и был очень популярен в Тагиле и его окрестностях, выезжал на гастроли в Черноисточинск и другие небольшие посёлки.

Среди активных участников оркестра следует отметить М.Спасибко и А.Оплетина, не только музыкантов, но и организаторов театрального дела, актёров и режиссёров-любителей\см.: Там же, ед.хр.6, л.17-19\.

В 1902 г. из студентов горнозаводского училища был образован духовой оркестр в составе двадцати человек. Дирижёром и педагогом стал М.А. Рябов-служащий Демидовского завода.

Сам он и ещё четыре человека исполняли основную партию трубы, а среди других участников было много музыкантов оркестра Заводского театра: например, кларнетист Зашихин, ударники В.Горелов и Ф.Волков. Кроме того, в состав оркестра входили флейты, валторны, трамбон, геликон-бас (исполнитель В.М.Горелов), альты (среди них Б.Ф. Мельников) и тенор (С.Н.Смехов).

Оркестр был непременным участником танцевальных вечеров, летних гуляний, концертов, сопровождал киносеансы и пользовался большой любовью публики.

В 1905-1906 гг. самыми исполняемыми произведениями в репертуаре оркестра были «Марсельеза» и «Варшавянка» \см.:НТГМЗ, ф.7, оп.3, ед.хр.7, л.3\.

В 1905 г. в Тагиле появился также профессиональный полковой оркестр под управлением талантливого капельмейстера и композитора Соломко. Полк был расквартирован в Тагиле после окончания войны с Японией и оказал серьёзное влияние на развитие духовой музыки в посёлке. В числе прочих произведений оркестр исполнял увертюры из классических опер и оперетт \см.: Там же, л.6\.

Классическую музыку в Тагиле представлял любительский камерный квартет, организованный в 1905 г. Участники его были сын местного нотариуса любитель-фотограф А.М.Ващенко (первая скрипка), уже упоминавшийся Б.Ф.Мельников(вторая скрипка), служащий управления Демидовских заводов П.Т.Козьмин(альт), которого иногда заменял Н.С.Смехов, заведующий центральной химической лабораторией А.Л.Петров (виолончель).

В репертуаре квартета преобладали произведения Генделя, Гайдна, Бетховена, Чайковского. Репетировали музыканты обычно дома, а выступали на концертах в Заводском театре \см.: Там же, л.3\.

В 1910-е гг. им на смену пришло семейное трио столяра модельного цеха металлургического завода Долгих, который выступал вместе с сыном и дочерью \трио состояло из двух скрипок и виолончели\ /см.: Там же, ед.хр.6, л.19/.

По -видимому, классические камерные ансамбли имели успех у публики, хотя, конечно, не такой большой, как более крупные коллективы, и это вполне закономерно. Помимо более сложного репертуара, требующего подготовленной аудитории, причиной могла послужить и необходимость более высокой культуры самих исполнителей, которой даже у самых талантливых самоучек быть всё-таки не могло.

Тем не менее даже простое знакомство с классикой в любительской интерпретации было необходимо и ценно для культуры Тагила.

Важным дополнением к картине музыкальной культуры предреволюционного Тагила было развитие хорового исполнительства и любви к пению. Светский хор, состоявший из учащихся женской гимназии и горнозаводского училища, организовал П.Т.Козьмин-любитель и знаток хорового пения и вообще музыки, уже упоминавшийся выше как альтист квартета.

В репертуар он включал русские народные песни и хоры из опер русских композиторов. Разумеется, существовали и духовные хоры при церквах. Одним из наиболее интересных был хор Введенской церкви под управлением регента Н.С.Смехова.

Хор исполнял сложную духовную музыку, произведения Чайковского, Бортнянского, Пасхалова, Гречанинова. Тесная связь поддерживалась с курсами регента А.Г. Городцова в Перми и Ф.С.Узких в Екатеринбурге: обменивались нотами, обращались за консультациями \см.: НТГМЗ, ф.7, оп.3, ед.хр.7, л.3\.

Таким образом, музыкальная жизнь в начале ХХ в. в Н. Тагиле была достаточно интенсивной и разнообразной, несмотря на свой преимущественно самодеятельный характер. Но нельзя не заметить, что её активными участниками и пропагандистами был достаточно узкий круг людей. Частое повторение одних и тех же фамилий не только показывает разносторонность их личности, одарённость, энергию, но и свидетельствует о том, что большинство всех остальных не могли или не хотели вовлекаться в этот процесс.

Трудно однозначно оценить этот факт, безусловно типичный для культуры провинции, которая всегда поддерживалась немногочисленными группами единомышленников-друзей, однокурсников, концентрировалась вокруг отдельных личностей и учреждений.

Провинция, пожалуй, особенно наглядно подтверждала всем ходом развития своей духовной жизни принцип э л и т а р н о с т и, и и з б и р а т е л ь н о с т и к у л ь т у р ы, явления которой являются насущной внутренней потребностью одних и оставляют равнодушными других. Поэтому, на наш взгляд, несмотря на большое количество музыкальных и театральных коллективов в Тагиле, их интенсивную работу, диапазон их влияния на широкие слои населения оставался небольшим. Они удовлетворяли прежде всего духовные запросы самих участников, не позволяя им растворяться в провинциальном «болоте», повторяя путь чеховского Ионыча.

Несколько иная ситуация сложилась в изобразительном искусстве. Его традиции в Тагиле были более глубокими и восходили к рубежу ХVIII-ХIХ вв., когда Демидовы поощряли развитие иконописания, кустарных промыслов, открыли рисовальную школу \1806\, посылали одарённых художников на учёбу в Петербург и за границу. Получившие хорошее образование мастера создали известную широко за пределами Урала традицию росписи по металлу и дереву.

К началу ХХ в. её поддерживал целый ряд кустарных мастерских по изготовлению расписных подносов, кованых сундуков, берестяной и деревянной посуды.

Наиболее крупные владельцы мастерских начала века-Е.Н.Попов, А.В.Бирюкова, С.Ф.Наболин, С.П. и Л.П.Головановы, Ф.П. и З.П.Кокушкины и др. \см.:Там же, ф.5, оп.7, ед.хр.20\. Однако несмотря на наличие рынка ремесло в то время находилось в упадке.

Первый удар по нему был нанесён ещё в 1845 г. распоряжением демидовского управления «О запрещении продажи на Нижнетагильском рынке металлических изделий других заводов».

Отсутствие конкуренции лишало тагильских мастеров притока свежих идей,стимула к совершенствованию.

В известной работе по изучению декоративно-прикладного искусства Урала Б.В.Павловский писал: «Во второй половине ХIХ века начался упадок искусства росписи по металлу; необходимость в условиях растущей конкуренции ускорения производства приводила к применению переводных картинок, к упрощению сюжета и орнаментики, усилению роли трафарета, к грубой поспешной живописи, к эклектике»\Павловский,78\

В результате на рубеже веков тагильские подносы не выдерживали конкуренции с жостовскими, был утрачен и секрет изготовления «хрустального» лака мастеров Худояровых.

Аналогичные процессы происходили в иконописании, тесно связанном на Урале с декоративно-прикладным искусством. Исследователь икон невьянской школы \ которой в известной мере можно отнести и тагильских иконописцев\ Г.В.Голынец отмечает, что «зафиксированные признаки Невьянской иконописи…тиражировались всё более механически и не могли не ослабевать. Целостность сменялась эклектикой, аскетический идеал-сентиментальной красивостью. Сокращалось количество заказов… Старообрядческие мастера оказались в тени иконописцев Палеха, Холуя и Мстеры, всегда лояльных к государству, его церкви и ставших исполнителями их заказов» \Невьянская икона, 213\.

Всё это, конечно, снижало художественную ценность изделий. Но, с другой стороны, наработка типичных приёмов делала работу быстрой и доступной всякому. Известно, что, кроме указанных выше кустарных мастерских, в Тагиле было много и одиночек, которые писали иконы, расписывали утварь своей семьи и соседей.

Чрезвычайно популярно на рубеже веков было также изготовление расписных изделий из бересты, в основном бураков. Исследователь уральской народной росписи В.А.Барадулин писал: «Промысел по росписи предметов из бересты существовал рядом с промыслом по росписи металлических изделий, иногда совмещаясь в одной мастерской или даже в одном лице. Поэтому неизбежно способы украшения подносов и сундуков оказывали влияние на украшение бураков…Во второй половине ХIХ-начале ХХ века в Нижнем Тагиле выполнялось несколько сортов бураков-простые с тиснением, крашенные и «лакированные», то есть шпаклёванные с гравировками или переводными картинками. Тиснёные бураки, которых в самом Тагиле делали очень мало, в начале ХХ века перестали пользоваться спросом, «мода на них вышла окончательно»… Довольно долго было распространено украшение росписью и тиснением одновременно. Крашенные бураки были популярны в основном среди крестьян. Существовал даже особый тип расписного бурака под названием «крестьянский» с ярким цветочным узором, выполненным приёмами кистевой росписи. Городские покупатели предпочитали роспись более тонких, изысканных цветовых сочетаний, им были ближе шпаклёванные бураки» \Барадулин,85\.

Подобное искусство можно считать, пожалуй, наиболее массовым, так как оно было доступно по цене, изготавливалось в избытке, реализовывало творческий потенциал самих художников и украшало жизнь широких слоёв населения.

Что касается профессионального станкового искусства, то о нём почти ни чего не известно. В средних специальных учебных заведениях преподавались рисование и черчение. Документы сохранили имена учителей рисования-А.Г.Дятлова, С.Н.Назарова и А.И.Исакова \см.: НТГМЗ, ф.5, оп.5, ед.хр70\. О них тоже известно очень мало. Хотя учили рисованию хорошо, о чём свидетельствуют сохранившиеся в фондах Нижнетагильского краеведческого музея рисунки учениц гимназии Галины и Эмилии Шориных и студента горнозаводского училища К.И.Серебрякова \см.: Там же, ТМ-3908; о коллекции рисунков учащихся Выйского заводского училища: ТМ-4098; семь рисунков Э.Н.Шориной 1916 г.: НВ-16820\.

Серебряков был действительно увлечённым рисовальщиком. В 1910 г. он выполнил серию трафаретных копий с картин и гравюр русских и зарубежных художников. Будучи студентом, много работал на заказ как оформитель, создавая фоны для групповых фотографий, проекты титульных листов технических альбомов, памятные адреса, театральные программки, рекламу.

Кроме творчества местных художников, в Тагиле можно было увидеть и произведения мастеров иных стран и эпох, присланные Демидовым, и работы тагильских художников прошлого-Худояровых, Челышева, Топоркова, Дмитриева.

Большая часть этих произведений находилась в Музеуме Тагильских заводов вместе с образцами заводской продукции и макетами цехов. Но музей был закрытым, посещался лишь узким кругом лиц, а в 1908 г.\»в связи с отсутствием финансирования»\ перестал существовать /см.: НТГМЗ, оп.1, ед.хр.18, л.38/.

Более доступным местом для общения с искусством были церкви, многие из которых благодаря Демидовым обставлялись довольно богато. В их убранстве совмещались живописные изображения Мадонны с младенцем на холстах, написанных масляными красками, работы западноевропейских мастеров, в основном итальянцев и французов, и традиционные по технике иконы, выполненные в местной мастерской. Учитывая, что те и другие произведения были не самого высокого качества, сомнительно, чтобы подобная эклектика способствовала развитию художественного вкуса прихожан.

Вероятно, одной из причин непопулярности профессионального станкового искусства явилась привычка основной массы населения воспринимать его лишь в прикладном варианте, предпочтение отдавалось театру и кино как живым картинам \в отличие от неподвижного изображения красками\.

В то же время нужно учесть, что некоторые представители местной интеллигенции учились в Петербурге, где, безусловно, имели возможность знакомиться с шедеврами мирового искусства. Кроме того, в программу школ и училищ обязательно входило рисование, и многих образованных тагильчан занятие искусством впоследствии сопровождало всю жизнь, становилось хобби.

Например, учитель физики и математики Нижнетагильского ремесленного училища А.Н.Словцов во время своей учёбы в Петербургском университете посещал вечерние курсы в Академии художеств и классы Училища барона Штиглица, а в 1927 г. принимал участие в первой в Тагиле художественной выставке как рисовальщик-любитель \см.: Там же, ф. 25, оп.21, ед.хр.1\.

Выпускница тагильской гимназии Э.Н.Шорина в 1930-е гг. вела при краеведческом музее художественную студию, курировала художественный отдел, собирала сведения о крепостных тагильских художниках \см.: Там же, ТМ-5769, ПИ I-35/5\.

Поэтому можно утверждать, что увлечение изобразительным искусством и определённый уровень развития художественного вкуса были присущи многим тагильчанам. Не хватало осознания его как особой художественной реальности, имеющей такую же ценность, как театр, кино или литература.

Изучение представленных фактов позволяет сделать некоторые выводы. Мы видим, что художественная жизнь Нижнего Тагила испытывала на рубеже ХIХ-ХХ вв. явный подъём.

Популярностью пользовались театр, кинематограф, актуализировались национальные традиции, просветительские идеи, преодолевалась вековая замкнутость. Всё это были общие тенденции времени, ярко обнаружившиеся в жизни культурных центров и нашедшие отражение в провинции.

При этом вряд ли можно предположить, что провинциалы занимались копированием. Скорее, это можно назвать ученичеством при желании использовать полученную информацию в собственных целях. Отсутствие профессиональных художественных традиций восполнялось самодеятельным творчеством. Отгороженность от мира преодолевалась благодаря таким факторам, как отмена крепостного права, прохождение через посёлок железной дороги (1878), переход старообрядцев в единоверие, включение в общенациональный рынок.

Мировоззрение большинства рабочих сохраняло многие крестьянские черты, поэтому увлечение народной культурой не было для них чем-то новым. Однако заводская работа и общие урбанизационные тенденции времени стимулировали тягу к городу и к городским формам досуга.

Провинциальное тагильское искусство естественным образом ориентировалось на массового зрителя и актуальные проблемы народной жизни. Если же самые тенденции в творчестве профессиональных столичных мастеров носили более отвлечённый, глобальный характер, то тагильское искусство решало конкретные сиюминутные проблемы.

Наконец, в тагильской художественной жизни практически не нашли отражения настроения fin de siucle-декаданса, столь характерные для искусства Серебряного века. Не встречаем мы и особенного увлечения стилем модерн, идеями «чистого искусства», хотя в художественном оформлении печатной продукции, в пристрастиях и модах верхушки общества некоторые черты модерна, безусловно, находили место. Проблемы символизма, религиозной философии, ницшеанства также остались за пределами интересов тагильчан. Их культура была п р а г м а т и ч н о й, прочно связанной с реальностью.

Поэтому более актуальными были традиции реализма, народного искусства, а также сохранялась приверженность академизму, сформировавшаяся благодаря меценатской деятельности Демидовых.

Конечно же, усталость, предчувствие близкой гибели культуры, стремление уйти от реальности в мир идеалов и грёз не могли найти сочувствия в Тагиле, который на рубеже веков как раз испытывал эмоциональный и художественный подъём.

Вопрос же качества культурных событий однозначно решить нельзя. Похвальные рецензии в местной газете стоит принимать с поправкой на непритязательный провинциальный вкус и пристрастие к местным «героям». Произведения творчества тагильчан, которые мы можем оценить \предметы декоративно-прикладного искусства, иконы\, говорят об упадке вкуса и мастерства.

В то же время рисунки учащихся свидетельствуют, несмотря на отсутствие больших талантов, о хорошей выучке. Преобладание в репертуаре театров классических пьес говорит о достаточно высоких вкусовых пристрастиях.

Обращение за консультациями к профессионалам, участившиеся поездки в центр, тяга к чтению-всё это свидетельствует о стремлении к совершенствованию. Шедевров, безусловно, не было, искусство становилось массовым, усреднённым, однако этот средний уровень в Тагиле был ничуть не ниже, чем в российской провинции в целом.

Важно, что сложилась своя художественная среда, которая создавала атмосферу творчества, стимулировала интерес и стремление к совершенствованию и поиску, в конечном итоге способствуя развитию специфических черт уральской культуры.

Барадулин В.А. Уральский букет: нар. роспись горнозавод. Урала. Свердловск, 1987. 126с.: ил.

Ганьжа С.В. Тагильская летопись, 16-19 вв. Н. Тагил, 200. 172 с.

Комшилова Т. Как начинался театр // Тагил. рабочий. 1992. 30 дек.

Невьянская икона. Екатеринбург, 1997. 248с.: ил.

Нижний Тагил: на перекрёстке веков. Н.Тагил. 2005. 176с.: ил.

Орлов И.А. Из орловских тетрадей // Тагил. рабочий. 1992. 18 окт.

Павловский Б.В. Художники на Урале: кратий обзор работ за 30 лет. Свердловск 1948. 55с.: ил.