ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ МЕДНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ НА ДЕМИДОВСКИХ ЗАВОДАХ
Журнал АРХИВЫ УРАЛА № 20, 2016 год
История уральской промышленности и деятельности рода Демидовых
ПЕРВАЯ МЕДЬ ДЕМИДОВЫХ
Е.А. Курлаев,
к. и. н., старший научный сотрудник Института истории и археологии УрО РАН, Екатеринбург
В одном из залов Нижнетагильского краеведческого музея долгие годы экспонируется старинный медный стол. На столешнице выгравирована надпись: «Сия первая в России медь отыскана в Сибири бывшим комиссаром Никитою Демидовичем Демидовым по грамоте Великого Государя и императора Петра I в 1702, 1705 и 1709 гг. А из сей первовыплавленной российской меди сделан оный стол в 1715 году». Стол полностью изготовлен из меди и весит 416 килограммов. Надпись прямо указывает на приоритет горнозаводчиков Демидовых в открытии медных руд и выплавке первой меди в России.
Надпись и сам стол давно привлекали внимание исследователей. Одни авторы, правда бездоказательно, считали дату бесспорной и определили столу «невьянское происхождение», так как в 1715 году Невьянский завод был единственным, принадлежавшим Демидову, на Урале 1.
Иное мнение сложилось у тагильского историка К.Ф. Ляпцева, который наиболее последовательно интересовался обстоятельствами появления медного стола. Он пришел к выводу, что история возникновения и развития медной промышленности в России, и на Демидовских заводах в частности, не согласуется с надписью. Больше всего вызвали сомнение два момента: то, что стол сделан «из первой в России меди», и то, что это событие произошло в 1715 году. Он считал, что у Демидовых в 1715 году не было ни медного завода, ни достаточного количества меди, чтобы изготовить стол.
Сама надпись заставляла усомниться в дате. В ней пишется: «бывшим комиссаром» и «по грамотам Великого Государя и Императора». Никита Демидов носил звание комиссара до самой смерти в 1725 году и, следовательно, «бывший» означает умерший. Петр I в 1715 году именовался только царем, титул императора ему присвоили 22 октября 1721 года. 23 ноября 1722 года был пущен Выйский медеплавильный завод, поэтому стол мог быть изготовлен там.
В итоге К.Ф. Ляпцев, учитывая стиль и содержание надпись на столе, химический анализ меди, изящество форм и высокое качеств отливки, пришел к выводу, что стол отлит в 1835-1840 гг. на бронзолитейной фабрике Выйского завода уральским умельцем мастером-литейщиком Ф.Ф. Звездиным. Он отверг версию более раннего изготовления крышки, т. к. химический анализ из разных частей стола оказался одинаков, и посчитал свою версию незыблемой.
Но кому и зачем понадобилось фальсифицировать надписи и дату изготовления стола? К.Ф. Ляпцев выдвинул версию, что потомки Н.Д. Демидова задним числом пытались утвердить в общественном мнении, что Демидовы «первооткрыватели и основоположники медной промышленности в России» и обвинил известных заводчиков в непомерном тщеславии 2.
По нашему мнению, из-за отсутствия документальных сведений автор пошел по пути домысла, сомневаясь в правдивости содержания надписи и порядочности знаменитых заводчиков.
Действительно, официальная точка зрения гласит, что выплавка меди на Среднем Урале началась с пуска Выйского медеплавильного завода Демидовых в 1722 году. В 1723 году на нем действовало 6 печей, где выплавили 766 пудов меди 3. Но если быть точным и на Среднем Урале, и в России выплавка меди уже велась ранее.
Появление медеплавильного производства в России связано с открытием месторождения полиметаллических руд на р. Цильме. Еще в древности была распространена попутная добыча золота из медных, медно-никелевых и свинцово-цинковых руд. Именно из медной руды, обнаруженной в бассейне р. Печоры в 1491-1492 гг., получили первое российское серебро и золото.
В 1491 году по приказу Ивана III в эти места направили целую экспедицию за медной и серебряной рудой во главе с детьми боярскими В.И. Болтиным, И.К. Коробьиным, А. Петровым с участием «немецких» мастеров Ивана и Виктора 4.
Об этом событии известный историк Н.М. Карамзин писал: «Сие важное открытие сделало государю величайшее удовольствие. И с того времени мы начали сами добывать, плавить металлы и чеканить монету из своего серебра; имели и золотые деньги, или медали российские. В собрании наших древностей хранится снимок золотой медали 1497 года с изображением святого Николая: в надписи сказано, что великий государь вылил сей единый талер из золота для княгини (княжны) своей Феодосии»5.
К месторождениям руд на р. Цильме направлялись геологоразведочные экспедиции под руководством Я. Литвинова (1620-1621), Р. Неплюева (1651-1653), В.Г. Шпилькина (1661-1664), Ф. Кыркалова и Г. Иконника (1667), Е. Фандергатена, Г. Бутенанта и Л. Нейдгарта (1672-1676), Ф. Огарева и рудознатных греческих мастеров С. Григорьева и В. Левандиана (1702-1705). Во время последней экспедиции, направленной Рудным приказом, у старинного рудника на р. Цильме построили медеплавильную печь и выплавили 3,5 пуда меди.
В 1896 году на Цильме побывал геолог И.П. Бартенев. Он полагал, что древние горные выработки охватывали площадь более четырех квадратных верст. По его подсчетам из месторождения было извлечено не менее 25 тыс. тонн медной руды 6.
В 1633 году поиски по Каме увенчались успехом, здесь была обнаружена руда с высоким содержанием меди. На базе Григоровского и Кужгортского рудников возник Пыскорский медеплавильный завод (1634-1657), ставший сосредоточением зарубежных нововведений в гидроэнергетике, выплавке меди, горном деле и углежжении.
В его строительстве ключевую роль сыграли 15 саксонцев во главе с Аристом Петцольтом, которые организовали разработку рудных залежей, занимались пуском завода и обучением русских мастеров. На этом заводе впервые в России была организована многолетняя регулярная промышленная выплавка меди.
Другим центром выплавки меди в России в середине XVII века стал государственный Казанский медеплавильный завод, упоминавшийся с 1640-х гг. до начала XVIII века.
Длительное время на заводе работал рудознатец и потомственный литейный мастер, подполковник Лаврентий Нейдгарт. В 1670 1690-х гг. он участвовал в поисках серебра в Поморье и Нерчинске, а с конца XVII века до 1711 года руководил заводом и занимался геологоразведочными работами в Кунгурском уезде.
На рубеже веков Казанский завод был центром обучения и распространения опыта рудознатчества в Прикамье и на Урале. В 1689 году подьячий Калугин построил на р. Сарали к северу от г. Елабуги небольшой медеплавильный завод. Позже предприятие взяли в казну и реконструировали.
В 1699 году в Россию выехали первые 8 горных специалистов, набранных в Саксонии. Среди них был и «опытный» (испытывающий руды — Е.К.) мастер Иоганн Блиер. Его основная задача заключалась в обучении русских учеников пробирному мастерству.
В России И. Блиер возглавил группу горных и плавильных мастеров в структуре формирующегося Рудного приказа. Первым реальным результатом работы иностранцев во главе с И. Блиером стала находка промышленных запасов медной руды в Олонецком уезде у Бадмаозера (совр. Падмозеро), где в 1702 году заработала первая медеплавильная печь. Позже еще одна плавильня появилась на Конче озере.
В начале XVIII века на Урале начал свою деятельность предприниматель Федор Молодой. Он имел именной указ от 23 января 1704 года, разрешавший ему поиски руд и строительство заводов в Кунгурском, Усольском и других уездах.
В 1707 году в описи имущества Молодого был упомянут и его небольшой медеплавильный завод (первый на Урале в XVIII в.), находившийся в д. Мазуевке Кунгурского уезда: «В гору выход, в нем два горна плавильных к медному делу кирпишные…» 7.
В 1711 году у плотины своего железоделательного завода на р. Мазуевке Ф. И. Молодой построил на средства казны медеплавильные печи, где выплавил первые 8 пудов меди, но вскоре был арестован за финансовые нарушения. Завод опечатали, а производство металла возобновили в Кунгуре на новом заводе. Всего за 1712-1717 гг. на Кунгурском заводе выплавили более 800 пудов меди.
До 1711 года на месте бывшего Пыскорского завода бергмейстер И.Ф. Блиер предпринимал попытку возродить медеплавильное производство. Под его руководством построили одну печь и выплавили 14 пудов меди. Отметим также, что в 1716 году у села Романова на р. Яйве плавильный мастер С.Щелкунов обнаружил медную руду. С 1716 года по 1718 год здесь работал казенный Романовский медеплавильный завод.
В 1703 году медную руду нашли и на восточном склоне Урала вблизи речек Шиловки и Полевой. В 1713 году из руды этих месторождений получили первую медь на Уктусском заводе, находившемся в черте современного Екатеринбурга.
Как видно из документов и исторической литературы промышленная выплавка меди в России была еще в XVII веке. Но откуда это мог знать неграмотный Никита Демидов?
В подтверждение усилий заводчика в медеплавильном промысле и правдивости содержания надписи на столе мы приводим сведения из недавно обнаруженных нами архивных источников.
С выплавкой меди Н.Д. Демидов столкнулся в год передачи ему Невьянского завода. В декабре 1702 года в «памяти» Никите Демидову глава Сибирского приказа А.А. Виниус писал о выделении места на заводе под испытательную рудоплавную печь и создании условий для медеплавильного мастера. Руду для опытов должны были привезти с р. Утки 8.
В наказе А.А. Виниуса говорилось не только о начале опытов с медной рудой казенных мастеров, но и о необходимости заводчику заниматься выплавкой меди на собственные средства. «А как привезут с Верхотурья медных дел рудоплавильных мастеров и тебе б ему отвесть амбарец и место, где построить рудоплавную печку. И как руду медную с Утки к тебе привезут заставить бы того мастера при себе переплавить и радетельно досматривать, чтоб после его отпуску мочно тебе самому было и приставленникам твоим ту руду обжигать, и толочь, и в печку сыпать и плавить добрым мастерством, чтоб напрасно без дела и без добрых плодов руды не потерять. И в том Великому Государю показать свою службу, чтоб однолично выплавить меди красной для опыту и отвезти к Москве пудов 15-20. А сколь пудов меди чистой будет выплавлено писать имянно» 9.
Этот наказ подлежал обязательному исполнению.
Именным указом от 14 апреля 1703 года Н.Д. Демидову разрешили заводить железоделательные заводы и в Кунгурском уезде «против уговору по верхотурским железным заводам наемными людьми и своими деньгами». В ответ на челобитную заводчика, распоряжением от 14 мая 1705 года ему дозволялось организовать в Кунгурском уезде и выплавку меди. «Руду копать и заводить заводы Никите Демидову, из расчета платы из казны за выплавленную медь по 4 руб.»10.
В указе вопрос организации медеплавильного производства выглядит уже решенным делом. Копать руды и строить заводы повелевалось «своими проторми», а расплачиваться за выплавленную медь предполагалось из кунгурских налоговых сборов.
Однако, несмотря на то, что Н. Демидов получил все права на организацию заводов в Кунгурском уезде, устройство их задерживалось по ряду причин. Осенью 1708 года заводчику стало известно, что в казну наряду с мельницами начали отнимать «для прибылей» и вододействующие заводы, так как уезд был разорен башкирским набегом и лишился источников налоговых поступлений.
Из-за военных действий резко уменьшилось население уезда («люди посечены, слободы выжжены»), а медеплавильное «большое дело» без наемных людей заводить было трудно и дорого. Никита был готов строить заводы при условиях непосредственного подчинения Сибирскому приказу, не взимания с него «мельничных прибылей» и отъезда предпринимателя Ф. Молодого из уезда 11.
Победе Демидова в тяжбах способствовали тяжелые правонарушения Молодого. В 1707 году Ф. Молодого задержали во время тайного провоза из Москвы на Урал запрещенного товара — пороха. Арест Ф. Молодого способствовал активизации Н.Д. Демидова в организации медеплавильных и железоделательных заводов в Кунгурском уезде. В 1709-1710 гг. предпринимались конкретные действия по возведению заводов, из Москвы на «Кунгурские медные и железные заводы» посылали мастеровых и работных людей 12.
10 августа 1710 года вышел очередной указ и грамота Сибирского приказа верхотурскому и вятскому воеводам о разрешении комиссару Никите Демидову построить в Кунгурском уезде медные заводы «со всяким полным строением». Исходя из имеющихся отрывочных сведений, трудно точно определить, где начиналось строительство. Скорее всего, вся организационная суета проходила на месте будущего Суксунского медеплавильного и железоделательного завода.
Руду предполагалось добывать вблизи упомянутых рек Бым, Бырма, Турка. Из «кунгурских доходов» заводчику определялось ежегодное жалование в 1000 руб. «за усердное радение в поиске руд и строение тех заводов»13.
На этом наши сведения об организации медеплавильного производства Н. Демидовым и его сыном Акинфием в Кунгурском уезде обрываются. Вероятно, вследствие каких-то причин заводчики так и не сумели начать выплавку меди до пуска в 1729 году Суксунского завода.
В 1715 году по именному царскому указу Н.Д. Демидову повелевалось в Тобольском уезде, что на восточном склоне Урала, где найдена медная руда, делать медь 14. В этом уезде был только один район, где уже имелись интересы Демидовых, на месте возникших позже Шайтанского (г. Первоуральск) и Ревдинского заводов (г. Ревда).
Из-за медных рудников заводчики вступили в конфликт с управляющим Уктусским заводом Т. Бурцовым. Здесь впервые остро проявилась основная технологическая проблема уральской металлургии того времени. На многих месторождениях в руде присутствовали одновременно медь и железо.
Присутствие меди в железной руде было препятствием в получении качественного железа, и Н.Д. Демидов обратился в Москву с просьбой прислать ему известного специалиста — саксонца бергмейстера И. Блиера. Однако указом от 15 июня 1715 года «для разделения медной и железной руд» к заводчику велели прислать «дозорщика рудокопных дел Ивана Патрушева» и двух помощников, обучавшихся в Саксонии.
27 июня 1715 года И.Ф. Патрушев и ученики-иноземцы «к отправке не явились». Да и Акинфий Демидов отказался работать с Патрушевым, зная,что на Олонецких заводах у того не было практики разделения медной и железной руды15
С проблемой отсутствия на Урале квалифицированных медеплавильных мастеров и неумения разделить медь и железо при плавке руды столкнулись и на Уктусском заводе. В.И. Геннин неоднократно писал: «Только у нас на тех заводах таких мастеров не обучается, которые бы могли ту медь с железом разделить, для того, что та медная руда пополам с железною рудою, а хотя мы пробу чиним, только меди с железом разделить не можем и железо выжигаем с великой трудностию»16
Как в дальнейшем развивались события по выплавке меди в демидовских вотчинах, с какими проблемами столкнулись заводчики, следует из более поздних документов.
Полковник В.И. Геннин прибыл на Урал в 1722 году. Во втором пункте данной ему инструкции предписывалось: «Медные заводы также во всем исправить и привести в доброе состояние и размножение». Не вдаваясь в предысторию вопроса, он обвинил Демидовых в нерадении к выплавке меди, о чем сообщил в Берг-коллегию.
Поясняя необоснованность обвинений Генина, заводчик в письмах в Берг-коллегию приоткрыл некоторые обстоятельства начала плавки меди в своих владениях. «Для медеплавильного дела построил я заводы. И на оных заводах зделано было у нас для плавки медных плавильных печей 10 и более (в Кунгурском уезде? — Е.К.). Да на старом железном заводе (Невьянском — Е.К.) и на руде (у р. Выи или р. Ревды? — Е.К.) — 15 печек»17.
Положительного результата в разделении меди и железа Демидовы не добились. Заводчики приказали сломать печи и построить три новые, по образцу уктусских, т. к. на Уктусском заводе плавили медь с 1713 года. Они были готовы принять науку в этом мастерстве у кого-либо, но не могли найти таких мастеров в России.
В процитированном документе поражает неизвестный ранее в России размах строительства — 25 медеплавильных печей были построены Демидовыми еще до появления Выйского завода. К сожалению, в нем не указана дата начала их строительства. Скорее всего, эти события следует отнести к 1715 году, когда Демидовы искали опытного медеплавильного мастера. Тогда окончательно решить технологическую проблему разделения меди и железа не сумели, но, несомненно, какое-то количество меди было выплавлено и пошло на изготовление вышеупомянутого стола.
С открытием промышленных запасов медной руды и основанием Выйского завода в 1720 году более четко обозначилась тенденция приоритетного отношения государства к производству меди. Из-за угрозы вырубки лесов промышленникам запрещалось строить заводы поблизости от владений Демидовых, «дабы тем железными заводы лесов не перевесть» и «для медных руд чтоб в дровах оскудения не было»18.
Вернемся к надписи на медном столе. Как следует из вышеприведенных документов, в 1702, 1705 и 1709 гг. действительно были указы Петра I, предписывающие Н.Д. Демидову заниматься разработкой медной руды и выплавкой меди, а к 1715 году заводчиком было построено не менее 25 медеплавильных печей. Не противоречат документальные сведения и тому факту, что медь была выплавлена, а стол изготовлен в Невьянском заводе в 1715 году. Надпись же на столе могла быть сделана при организации музея при Невьянском заводе, откуда позже стол и перекочевал в Нижний Тагил.
Рассуждения о химическом составе металла стола интересны, но они абстрактны и не подтверждены опубликованными исследованиями. Поэтому у меня, как исследователя, пока нет причин сомневаться в правдивости содержания текста.
Факт изготовления подобного медного стола Демидовыми позже уже на Выйском заводе засвидетельствовал знаменитый путешественник П.С. Паллас в книге «Путешествие по разным местам Российского государства в 1770 г.». При посещении завода и рудника он сделал в путевом дневнике запись: «Рудник сей достопримечателен тем, что в России он был первым, где начали рыть и плавить медную руду, из коей медную доску наподобие большого стола поднес Никита Демидов е.и. в. Петру Первому».
1 Невьянск 1701-1976. Свердловск. 1976. С. 12-13
2 Ляпцев К.Ф. Загадка медного стола // Урал. Следопыт. 1983. № 5. Он же. Загадки медного стола // Тагильский краевед. Альманах. Нижний Тагил, 1992
3 Металлургические заводы Урала XVII-XX вв. Энциклопедия. Екатеринбург, 2001. С. 164.
4 Полное собрание русских летописей. — Т. VIII. СПб, 1859. С. 223.
5 Карамзин Н.М. История государства Российского М., 1998. Кн. 2. Т IV-VI. С. 506.
6 Бартенев И.П. О медных рудах на реке Цильме // Известия РГО. 1897. Т. 33. С. 53-66.
7 РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1354. Л. 6об.
8 Памятники сибирской истории. XVIII в. Т. I. СПб, 1882. С. 206.
9 РГАДА. Ф. 271. Оп. 1. Д. 634. Л. 641об-642.
10 Там же. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1348. Л. 5, 7. Там же. Ф. 271. Оп. 1. Д. 606. Л. 151-152. Ряд сюжетов организации медеплавильного производства Демидовыми в Кунгурском уезде на основании других документов представлены Б.Б. Кафенгаузом. (Кафенгауз Б.Б. История хозяйства Демидовых в XVIII-XIX вв.: Опыт исследования по истории уральской металлургии. М.; Л. 1949. Т. 1. С. 155-157)
11 РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1348. Л. 4.
12 Там же. Д. 1667. Л. 2об.
13 РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 1667. Л. 2; Д. 1823 Л. 214- 214об.
14 Там же. Ф. 271. Оп. 1. Д. 609. Л. 265.
15 РГАДА. Ф. 271. Оп. 1. Д. 606. Л. 153, 265, 243-244.
16 Геннин В. Уральская переписка с Петром I и Екатериной I. Екатеринбург, 1995. С. 46, 60.
17 РГАДА. Ф. 271. Оп. 1. Д. 628. Л. 150-153
18 РГАДА. Ф. 271. Оп. 1. Д. 89. Л. 152, 504.