МАЛАХИТОВЫЙ ПОДАРОК АНАТОЛИЯ ДЕМИДОВА ФЛОРЕНТИИСКОМУ МУЗЕЮ

Благодарность из Флоренции

Эта история началась с письма в витрине Свердловского краеведческого музея. Документ — один из экспонатов выставки из музея Керчи. Написан по-итальянски, выцветшими чернилами на бланке с изображением Музея естественной истории на берегу реки Арно. Казалось, где Крым, а где Рим: что письму из Флоренции делать в Екатеринбурге на выставке из Керчи?

По задумке кураторов экспозиции, документ иллюстрировал научные достижения Анатолия Демидова, между прочим, члена Петербургской, Парижской, Мюнхенской и Стокгольмской академий наук. Его самый известный и тиражный труд — «Путешествие в Южную Россию и Крым».

В 1837-м олигарх с группой французских ученых и гравером отправился в Крым на разведку залежей угля, необходимого уральской металлургии. Роскошное издание путевых заметок в четырех томах с альбомом иллюстраций обошлось академику в полмиллиона франков. В нем Демидов на французском языке (русским он не владел) описывает, в частности, Керченский музей, экспонаты которого выставлены сейчас в Екатеринбурге.

Письмо предоставил Нижнетагильский музей-заповедник. Как объяснила главный специалист музея Светлана Клат, оно, скорее всего, содержит благодарность директора флорентийского музея Винченцо Антинори князю Демидову за подарок — коллекцию минералов, отправленную заводской конторой Нижнетагильска в Италию по велению барина.

Вопросов возникло много: что именно увезли с Урала за границу, в каком количестве и уцелел ли подарок?

Надо заметить, что подарки Анатолий Демидов, имея двухмиллионный годовой доход, делал царские. Так, Папе Пию IX он преподнес полутораметровый малахитовый крест, который сейчас находится в библиотеке Ватикана, директору Венского музея естествознания Морису Херсту — самородок платины размером 12х10х8 сантиметров и весом 6,2 килограмма. Самородок этот остается вторым по величине в мире (чемпион, родом из тех же демидовских тагильских копей, хранится в Алмазном фонде).

С платиной у Демидовых сложились особые отношения. В то время, когда металлургические инновации «убили» европейский спрос на железо марки «Старый соболь» — базу демидовского состояния, наследники увлеченно проматывали нажитое династией. И разорились бы совсем, не будь феноменального везения! Открытие богатейших залежей драгоценного металла спасло семью от банкротства. Платины в Нижнем Тагиле добывали столько, что, как рассказывают, в заводской конторе самородки навалом лежали на подоконнике.

Известие об уральском платиновом чуде взволновало мировую общественность, так что нет ничего удивительного в том, что Анатолий Демидов считал самородок лучшим подарком. Мог преподнести его и флорентийскому музею.

Поиски в стоге сена

В Нижнетагильском музее о самородках ничего не знали. Предположили, что информация об отправленной посылке должна содержаться где-то в книгах заводской конторы. Демидовские фонды (номер 625 и 643) — почти двенадцать тысяч единиц хранения — давно в Екатеринбурге, в областном архиве. Там признались: бумаги толком не описаны, поскольку большая их часть не на русском языке, и посоветовали обратиться в Демидовский институт, общественную просветительскую организацию. Но и там о тагильско-флорентийских камнях тоже не слышали.

— Не исключено, есть сведения об отправке этой коллекции. Но искать их — все равно что иголку в стоге сена. Надо копаться в архиве: вдруг да повезет, — заметил замдиректора института Николай Павловский. — Но можно всю жизнь на это положить и ничего не найти.

Краткие сведения о демидовских подарках все-таки нашлись! В издании флорентийского музея «Минералогическая коллекция: вчера и сегодня». Но там упоминается не платина, а золото, причем с печальной судьбой: уральский самородок в январе 1867-го украли из музея через окно! И еще один дар — «коллекция сибирских минералов». Понятно, что след золота простыл, а что с камнями?

Знающего человека удалось разыскать только в самой Флоренции. По удивительному совпадению, куратор минералогической коллекции музея естественной истории Лючана Фантони как раз сейчас изучает архивные документы, чтобы проследить историю демидовских подарков:

— Именно Анатолию Демидову мы обязаны коллекцией уральских минералов. Это 54 экземпляра, пожертвованные в январе 1852-го и описанные в старых каталогах музея: образцы медных (халькоцит, малахит и хризоколла) и железных руд (гематиты, пириты, лимониты), ортоклаз и кварц в виде сердолика и яшмы. Экземпляры представляют больше историческую, чем эстетическую ценность, за исключением малахита. Сейчас экспонируется только один образец, попавший в музей после смерти Анатолия Демидова.

Платинового самородка, увы, не нашлось: не было его. Зато в коллекции есть роскошный малахит весом около 6,5 килограмма (размером с ладонь, отполированный с одной стороны), изысканного рисунка и цвета, характерного только для тагильского камня.

Что дальше

Если не побояться «поисков в стогу», теоретически можно отыскать «прародителя» отполированного малахита, хранящегося сейчас во Флоренции. Например, внимательно изучить Малахитовую гостиную Эрмитажа и колонны Исаакиевского собора — нет ли совпадений по рисунку? Может оказаться, за пять тысяч километров отправили фрагмент легендарного малахитового гиганта.

«В Нижнетагильском господ  Демидовых заводе, в Медно-Рудянском руднике, в глубине 36 сажен (75 метров) встречена огромнейшая масса малахита — произведение, которое до сих пор еще не встречали в коре Земного шара», — писал «Горный журнал» в 1836-м. В глыбе размерами 5,2х2,5х2 метра, по вычислениям, должно быть 3000 пудов — почти 50 тонн. Если употребить этот малахит на украшения, продолжает журнал, то им можно выложить поверхность 6585 квадратных метров. Гиганта употребили не на браслеты-серьги, а на облицовку храма и гостиной царского дворца. В 1837 году глыба удостоилась Высочайшего посещения.

— Наша художница Наталья Буторина воспроизвела визит наследника престола, будущего Александра II, в шахту Медно-Рудянского месторождения, — рассказывает директор Уральского горно-геологического музея Дмитрий Клейменов. — Картина отчасти написана с натуры: старинная шахтерская лампа — с нашего экспоната, глыба — по раскрашенной гравюре в «Горном журнале».

До этого сенсационного открытия малахит считался только ювелирным камнем, потому впечатление от находки было таким же, как от, например, рубина или изумруда в два человеческих роста. «Король малахита» Анатолий Демидов превратил ювелирный камень в декоративный. Представленные в Лондоне на первой всемирной Экспо-1851 облицованные малахитом гигантские вазы и парадные двери поразили публику. «Прославленный незнакомец, до сих пор известный только ювелирам и гранильщикам, появился в отполированном зеленом пиджаке: кто он, откуда пришел и как сделан его пиджак? Оказалось, его зовут Малахит, он из русской семьи, а его куртка, как у Арлекина, представляет собой лоскутное одеяло из кусочков», — так поэтично описывала явление малахита английская пресса. Под одеялом имеется в виду так называемая русская мозаика: Данила-мастер, вытесывающий цветок из монолита, — это сказка, в реальности все Каменные цветки сделаны из бронзы или дешевого камня и обклеены тонкими пластинками малахита. И кстати, флорентийских демидовских малахитов вполне хватило бы на вазу внушительных размеров.

Фото: Ксения Дубичева/РГ  Посетителей музея во Флоренции удивляют размеры уральского камня, но в Нижнем Тагиле и в Екатеринбурге выставлены гораздо более впечатляющие экземпляры.