БОРЬБА СОВЕТСКОЙ МИЛИЦИИ С НАРУШЕНИЯМИ ОБЩЕСТВЕННОГО ПОРЯДКА В ГОДЫ НОВОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ

ВЕСТНИК ЮЖНО-УРАЛЬСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО УНИВЕРСИТЕТА. 2007 Серия: Право

Г.Т. Камалова, кандидат исторических наук, доцент кафедры теории и истории государства и права ЮУрГУ

Проблема защиты прав граждан, охрана их спокойствия всегда занимала важное место в деятельности органов правопорядка. В 20-е гг. XX в. в деятельности милиции по укреплению общественного порядка значительное место занимала борьба с самогоноварением. В условиях новой экономической политики в деятельности милиции на этом направлении явно прослеживаются два этапа. Первый этап охватывает 1921-1925 гг., когда борьба с самогоноварением проходила в условиях действия «сухого закона», т.е. запрета продажи водки. На втором этапе — с 1925 по 1928 гг. -была разрешена продажа водки, и борьба с незаконным самогоноварением шла перерывами (например, в 1927 г. она была приостановлена, а в 1928 г. — возобновлена).

Рост самогоноварения в 20-е гг  во многом был спровоцирован расхождением цен на сельскохозяйственные и промышленные товары в условиях нэп  Заниматься самогоноварением стало выгоднее, чем продавать хлеб государству. Это и побудило НКВД объявить борьбу с самогоноварением ударным участком работы.

В связи с распространением самогоноварения усилилось и пьянство  И если ответственность за самогоноварение частично предусматривалась уголовным законодательством, то пьянство было ненаказуемо. Вот здесь на помощь местным советам и милиции пришло Положение «О порядке издания обязательных постановлений и о наложении за их нарушение взысканий в административном порядке» от 27 июля 1922 г.1 НКВД РСФСР 19 сентября 1922 г. издало циркуляр, в котором предлагало подчиненным органам провести решительную борьбу с пьянством в административном порядке. В соответствии с Положением от 27 июля 1922 г. отделы управления исполкомов при выявлении фактов пьянства в губернии в срочном порядке были обязаны вносить в Президиум губисполкома проекты соответствующих обязательных постановлений2. Циркуляр НКВД РСФСР, изданный 14 декабря 1922 г., предписывал: «Карать все виды открытого пьянства и связанных с ним бесчинств…»3. Для преследования всех случаев пьянства НКВД РСФСР обязывал губернские исполкомы издать соответствующие обязательные постановления с включением в них установленных в Положении от 27 июля 1922 г. санкций (штрафы и принудительные работы).

В целях стимулирования борьбы с пьянством и самогоноварением СНК РСФСР 20 декабря 1922 г. издал декрет «О распределении штрафных сумм, взыскиваемых в судебном и административном порядке за незаконное приготовление, хранение и сбыт спиртных напитков и спиртосодержащих веществ»4.

Осенью 1922 г. Уралбюро ЦК РКП (б) направило циркуляр губернским комитетам партии по усилению борьбы с пьянством5. На основании этого циркуляра на Урале губернские исполкомы принимали конкретные меры по борьбе с самогоноварением.

Так, постановлением Пермского губисполкома от 10 ноября 1922 г  были созданы комиссии и группы содействия милиции по выявлению источников самогоноварения, пресечению попыток изготовления орудий его производства, хранения и сбыта. Только за первую половину 1923 г. в губернии милицией было конфисковано более 1700 самогонных аппаратов и около трех тыс. ведер самогона. Привлечено к уголовной ответственности 2754 человека6.

В Челябинском округе для успешной борьбы с самогоноварением при волостных и станичных исполкомах и сельсоветах создавались «специальные тройки». В них входили председатель исполкома, член партийной ячейки и представитель местного отделения милиции. Каждый член «тройки» имел право производить обыски, уничтожать найденные спиртные напитки, отбирать самогонные аппараты, производить дознание, описывать имущество и арестовывать пьяных. Руководство милиции предупреждало своих сотрудников о том, что «всякий, кто сам будет уличен в пьянстве и других преступлениях, либо не примет надлежащих мер к привлечению к ответственности, будет беспощадно преследоваться»7.

Статистика НКВД свидетельствует о том, что борьба милиции с самогоноварением в течение 20-х гг  велась с неодинаковым напряжением  Об интенсивности этого направления можно судить по количеству обысков. В 1922 г. число обысков не превышало 40 тыс. за квартал, в 1923 г. — уже в среднем свыше 90 тыс. за квартал, в 1924 г. и первой половине 1925 г. — свыше 120 тыс. обысков за квартал (рост по сравнению с 1922 г. в три раза), т.е. антисамогонная компания велась в ударном порядке8.

Деятельность милиции Урала по борьбе с самогоноварением являлась частью государственной кампании  Раскрываемость преступлений, связанных с самогоноварением, по Уральской области в середине 20-х гг. была высокой — от 83 % до 90,5 %. Как показывает анализ архивных данных, наиболее распространенным это правонарушение было в Курганском округе — 1998 случаев, наименьшее -в Златоустовском — 465 случаев. За 1924- 1925 гг. по Уральской области 71,7 % обысков заканчивались конфискацией самогонных аппаратов, за 1925-1926 гг. — 54,2 %9.

Однако, несмотря на все усилия работников РКМ, самогоноварение не удалось ликвидировать административными методами. Поэтому в середине 20-х гг. в правительство ввело государственную монополию на винную торговлю10. Этот шаг Правительства привел к временному отказу от «кампанейщины» в борьбе с самогоноварением. В масштабах РСФСР, начиная с осени 1925 г., наблюдалось снижение количества обысков почти вдвое11.

Секретный циркуляр административного отдела Уральского облисполкома от 12 июня 1925 г. предписывал «не выпячивать борьбу с самогоном в деревне на передний план»12.

При облавах и обысках категорически запрещалось допускать злоупотребления, как это нередко случалось ранее  Однако свободная продажа водки не вытеснила производство и сбыт самогона как на Урале, так и в целом в РСФСР.

В отчете о деятельности милиции Троицкого округа за 1926 г. отмечалось, что «выпуск в продажу спиртных напитков и 40° водки мало вытесняет самогон, объясняется это тем, что самогон приготовляется такой, что качеством не уступает 40° водке, а продается дешевле»13.

С повышением цены за бутылку водки с одного рубля до 1 руб. 50 коп. в декабре 1925 г. произошел рост самогоноварения в 1926 г. В 1927 г. Правительство РСФСР отказалось от преследования самогоноварения, если самогон производился для домашних надобностей. Поэтому количество обысков в 1927 г. сократилось до 27 тыс. в квартал. Эксперимент не дал ожидаемых результатов.

В 1928 г  в связи с обострением хлебозаготовительного кризиса все силы милиции вновь были брошены на борьбу с самогоноварением, причем не только с промышленным производством, но и для домашней потребности. Количество обысков достигло рекордной цифры — 140 тыс. за квартал14.

Колебания государственной политики по отношению к тайному винокурению на местах приводили к тому, что низовые милицейские структуры в течение года получали прямо противоположные указания.

Так, 18 апреля 1928 г  всем начальникам подразделений милиции на местах был направлен секретный циркуляр административного отдела Челябинского окружного исполкома, где указывалось «на недопустимость нарушений законности в деятельности милиции по борьбе с самогоноварением». А приказ начальника административного отдела Челябинского окружного исполкома от 13 сентября 1928 г. предписывал усилить темпы борьбы с самогоноварением, применяя к виновным меры административного воздействия15. Руководствоваться при наложении штрафов надо было постановлением ВЦИК и СНК от 21 января 1928 г.

В 1929 г  продолжалось ужесточение борьбы с «шинкарством». В специальном циркуляре № 70 НКЮ и НКВД РСФСР от

28 февраля 1929 г  указывалось, что «органы милиции и уголовного розыска, а также другие органы дознания при обнаружении случаев шинкарства, подлежащих преследованию в административном порядке, направляют дела о таковых нарушениях в местные губернские, окружные, уездные и районные административные отделы и исполнительные волостные комитеты для привлечения нарушителей к ответственности в порядке обязательных постановлений местных исполкомов»16.

Подводя итог деятельности милиции на этом направлении, следует отметить, что благодаря периодически проводившимся государственным кампаниям, разрешению продажи водки и премированию работников РКМ масштабы самогоноварения к концу 20-х гг. удалось значительно снизить.

В 20-е гг  как в центре, так и на местах борьба милиции с тайным винокурением неразрывно была связана с борьбой с хулиганством. Широкое распространение самогоноварения влекло за собой роет такого вида преступных деяний, как хулиганство. Оно было распространено как в городах, так и в сельской местности. Борьба с этим видом преступлений носила характер массовых общегосударственных кампаний.

Уголовная ответственность за хулиганство была предусмотрена ст. 176 УК РСФСР (1922 г.). За годы НЭП в целом по РСФСР наблюдался рост проявлений хулиганства. Только за 1927-1926 гг. их число увеличилось с 38786 до 111386, т.е. на 287,4 %, а по Уралу число этих правонарушений увеличилось с 4382 до 17353, т.е. в четыре раза. Большинство привлеченных к ответственности были рабочими (54,5 %),служащие — 10,8 %, крестьяне — 19,1%. При этом очевидным был рост повторного хулиганства, предусмотренного ч. 2 ст. 176 УК РСФСР.

Только в октябре 1925 г в регионе было зарегистрировано 1873 случая «квалифицированного хулиганства», к марту 1926 г. количество этих правонарушений увеличилось до 3266 (рост 174,4 %). Тем не менее темпы роста по РСФСР за этот период были еще более высокими — с 2775 до 18518 (667,3 %), т.е. выше в 3,8 раза17.

Значительный рост хулиганства привел к тому, что законодательство было изменено в сторону ужесточения наказаний за этот вид преступлений. Рассмотрение дел по ст. 176 УК было изъято из ведения административных отделов (с 1923 г.) и вновь возложено на народные суды. В целях скорейшего рассмотрения дел были созданы дежурные камеры. Позднее рассмотрение дел о хулиганстве вновь было передано органам милиции. Для обеспечения общественного порядка на улицах городов Урала, как и до революции, была организована постовая служба.

В 1923 г  в Челябинске действовало 10 наружных постов, в Кургане, Златоусте и Троицке их было шесть, в Миассе и Верхнеуральске — три. В 1926 г. в Челябинске их стало 14, а в 1927 г. был создан отряд конной милиции в составе семи человек. С 1928 г. начались регулярные (2-3 раза в месяц) ночные обходы улиц города18.

В конце 1925 г. НКЮ и НКВД РСФСР «в связи с чрезвычайным развитием уличного хулиганства и бесчинства лиц, появляющихся в пьяном виде на улицах и иных общественных местах, неподчинением со стороны этих лиц законным требованиям и распоряжениям милиции» предлагали органам РКМ не только немедленно удалять их и штрафовать на месте, но и задерживать и направлять в дежурные камеры нарсудов с возбуждением дела по п. 2 ст. 105 УПК РСФСР. По РСФСР число привлеченных к административной ответственности за хулиганство в 1926 г. увеличилось почти в три раза по сравнению с 1924 г.19

Рост таких негативных явлений, как пьянство и хулиганство, потребовал мобилизации общественности к борьбе с ними. 8 декабря 1926 г. СНК РСФСР принял постановление, определявшее порядок привлечения граждан к содействию органам милиции при задержании ими сопротивляющихся хулиганов и пьяных20.

Именно после его публикации на предприятиях стали создаваться дружины по борьбе с хулиганством  Работникам милиции предоставлялось право привлекать к этому всех совершеннолетних граждан обоего пола. Лица, не исполнявшие требования милиции о содействии, подлежали привлечению к уголовной ответственности по ст. 75 УК РСФСР, а те, кто публично оскорблял граждан, поддерживавших сотрудников милиции при задержании хулиганов, подлежали уголовной ответственности по ст. 76 УК РСФСР. Был введен и упрощенный порядок возбуждения и производства дел по этой категории дел21.

Правительство РСФСР уделяло большое внимание проблеме борьбы с хулиганством. 29 октября 1926 г. СНК РСФСР принял специальное постановление «О мероприятиях по борьбе с хулиганством»22. В развитие этого постановления НКВД РСФСР совместно с НКЮ 5 февраля 1927 г. издал инструкцию «О борьбе с хулиганством». Постановлением ВЦИК от 7 июня 1926 г. была изменена соответствующая статья УК РСФСР (ст. 176), которая предусматривала наказание за хулиганство в виде лишения свободы на срок до трех месяцев. Повторное хулиганство теперь каралось лишением свободы на срок до двух лет23.

Рост хулиганства, нарушения общественного порядка особенно характеризовали городскую преступность. В городах Челябинского округа (Сатка, Златоуст) распространенным видом хулиганства были кулачные бои. В Перми в первом полугодии 1928 г. зафиксировано 1180 подобных преступлений, во втором — уже 2940 (рост более чем в два раза), а в первом полугодии 1929 г. — 3705 (рост по сравнению с первым полугодием 1928 г. уже в три с лишним раза).

Общественный порядок в городах напрямую был связан с продажей водки и состоянием опьянения горожан, ибо рост хулиганства пропорционален росту случаев опьянения. В первом полугодии 1928 г. подобных случаев было 3935, во втором — 131,5 % от предыдущего периода, а в первом полугодии 1929 г. число случаев опьянения в сравнении с первым периодом 1928 г. составило 135,4 %24.

Местные органы власти искали способы укрепления общественного порядка  В 1927 г  Уральский облисполком издал секретный циркуляр о высылке лиц, имевших не менее трех судимостей за хулиганство. Все лица, осужденные за хулиганство за предшествующие три года, должны были быть представлены к высылке. При этом учитывалось поведение хулигана: если он нормально проходил годичный срок после отбытия наказания, то не высылался.

Представление о высылке с постоянного места жительства того или иного лица возбуждалось административным отделом и прокуратурой, затем отправлялось на утверждение в президиумы местного исполкома.

На каждого высылаемого представлялись следующие документы: анкета, копии судебных приговоров, регистрационные карточки угрозыска, справки об административных взысканиях, заключения начальника адм-отдела и местного прокурора. Далее весь собранный материал отправлялся на проверку в административный отдел Уральской области и для утверждения в особый отдел ОГПУ или ЦАУ НКВД. Вся переписка по этому вопросу велась в секретном порядке25.

Распространение хулиганства привело к тому, что в октябре 1929 г. СНК РСФСР издал постановление «О мероприятиях по борьбе с хулиганством»26, которым предусматривалось некоторое упрощение порядка возбуждения и производства по делам о хулиганстве, а также усиление административной ответственности за этот вид правонарушения. Однако, несмотря на ужесточение репрессий, проявления хулиганства на Урале и в целом по стране возрастали.

Острота проблемы борьбы с хулиганством, укрепления общественного порядка требовали мобилизации всех сил на ее решение  В связи с этим вопросы привлечения трудящихся к охране общественного порядка в течение 20-х гг. неоднократно поднимались центральными и местными органами власти, что вполне соответствовало политической линии на удешевление и демократизацию государственного аппарата.

В марте 1924 г  В ЦИК и СНК РСФСР издали декрет «О сельских исполнителях»27. Данный институт явился организационно-правовой формой привлечения трудящихся к охране общественного порядка в сельской местности.

В декабре 1926 г  Коллегия НКВД утвердила согласованную с народными комиссариатами юстиции, земледелия и социального обеспечения новую инструкцию для сельских исполнителей, которая внесла ясность в вопросы организационного построения этого института 8.

Межведомственные инструкции предусматривали также проведение активной агитации среди сельского населения, направленной на борьбу с укрывательством преступников. В случае сопротивления преступных элементов работникам милиции разрешалось привлекать для помощи местное население в принудительном порядке. В деревнях, пораженных бандитизмом, проводились обходы и облавы объединенными отрядами волостной милиции, уголовного розыска и городских рабочих.

Участие общественности в охране порядка получило правовую регламентацию и в постановлении СНК РСФСР от 25 июня 1927 г. «О внешкольных мероприятиях по борьбе с хулиганством». В нем предлагалось организовывать работу по профилактике хулиганства и других правонарушений на основе местной самодеятельности советов и общественных формирований29.

Принятием этих двух актов были созданы правовые условия для организационной работы Советов, комсомольских организаций, общественных формирований по созданию широкого фронта борьбы с пьянством и хулиганством. Основными организационными формами стали молодежные дружины и комиссии по охране общественного порядка, которые создавались при рабочих клубах и непосредственно на предприятиях. Они положили начало созданию Общества содействия милиции (Осодмил).

Начало организации Общества содействия милиции (ОСОДМИЛА) в Уральской области относится к 1927 г.

Первая в СССР организация Осодмила возникла в Нижнем Тагиле. Тагильский район в Уральской области был выделен как опытный30 .

Первоначально ячейки Осодмила стали создаваться на промышленных предприятиях и в учреждениях. Лишь в 1928 г. они начали создаваться и в сельской местности. Эти организации рассматривались как база для постепенного перехода на милиционную систему31. Однако отсутствие устава вело к тому, и деятельность. и организация ячеек носила скачкообразный характер.

К 1930 г  количество членов Осодмила составило в Уральской области около 20 тыс. человек (это в два раза превышало численность строевого состава милиции области32.

Нижнетагильская организация Осодмила к началу 1930 г  насчитывала 154 ячейки с количеством членов 2256 (11,3 % от численности Осодмила всей Уральской области). Организация Осодмила Нижнего Тагила выдвинула для работы в милиции и уголовном розыске 76 человек.33

Всего по Уральской области на 1 августа 1929 г. было создано 568 ячеек Осодмила с количеством членов 7584 чел. Наибольшее количество ячеек было в Свердловском округе — 142 (25 % от общего числа), объединявших 2038 членов (26,9 % от всех); на втором месте был Тобольский округ, где было 84 ячейки (14,8 % от всех) с числом членов -1246 (16,4 % от общего количества). В Курганском округе было создано 73 ячейки с числом членов 782, в Пермском — 64 ячейки (объединяли 968 чел.34). Надо отметить, что в составе ячеек Осодмила области доля членов ВКП (б) составляла 18,3 %, комсомольцев -39 %.

То есть движение содействия милиции, родившееся в Нижнем Тагиле, получило достаточное широкое распространение в области.

В течение 20-х гг  XX в. органами милиции велась активная борьба с различными проявлениями антиобщественных деяний (тайным самогоноварением, пьянством и неизбежным их спутником — хулиганством). В этот период милицией были апробированы различные методы укрепления общественного порядка — штрафы, принудительные работы, высылка с постоянного места жительства злостных хулиганов. На Урале широкое распространение получили разнообразные формы привлечения населения к борьбе с пьянством и хулиганством.

 

1 СУ РСФСР. — 1922. -№ 48. — Ст. 603.

2 Бюллетень НКВД РСФСР. — 1922. — № 37. — Циркуляр № 296.

3 Бюллетень НКВД РСФСР. — 1923. — № 1. — Циркуляр № 379.

4 СУ РСФСР. — 1923. — № 1. — Ст. 7.

5 ГАЛО Ф. Р. 59. On. 1. Д. 216. Л. 20.

6 Звезда. — 1923. — 12 июля.

7 ГУ ОГАЧО Ф. 77. Оп. 1. Д. 515. Л. 42.

8 Административный вестник. — 1929. — № 3. — С. 16-17.

5 ГАСО Ф. Р. 854. On. I. Д. 15. Л. 42-45.

10 СЗ РСФСР. — 1925. — № 57. — Ст. 425.

11 Административный вестник. — 1929. — Ка 3. — С. 17.

12 ГУ ОГАЧО Ф. 11. On. 1. Д. 3. Л. 155-155 об.

13 ГУ ОГАЧО Ф. 421. On. 1. Д. 112. Л. 316.

14 Административный вестник. — 1929. — № 3. — С. 16.

15 История милиции Челябинской области. — С. 123.

16 Бюллетень НКВД РСФСР. — 1929. — № 10. — С. 184.

17 Подсчитано по: Административный вестник. — 1926. -№ 10.-С. 1-9.

18 ГУ ОГАЧО Ф. 11. On. 1. Д. 68. Л. 1.

19 Административный вестник. — 1926. — № 10. — С. 2.

20 СУ РСФСР. — 1926. — № 88. — Ст. 640.

21 СУ РСФСР. — 1926. — № 77. — Ст. 58.

22 Административный вестник. — 1927. — № 9. — С. 11.

23 Пролетарская мысль. — 1926. — 29 июня.

24 ГАПО Ф. Р. 154. On. 1. Д. 61. Л. 63.

25 ОГАЧО Ф. Р. 11. Оп. 1.Д. 34. Л. 41.

26 СУ РСФСР. — 1929. — № 77. — Ст. 581.

27 СУ РСФСР. — 1924. — № 28. — Ст. 266.

28 Административный вестник. — 1927. — № 3. — С. 43.

29 СУ РСФСР. — 1927. -Кв 61. — Ст. 424.

30 Административный вестник. — 1929. — Кв 9. — С. 44-45.

31 ГАСО Ф. Р. 349. — Оп. 1. Д. 8. Л. 143,194.

32 Бюллетень областного административного управления, областного суда и областной прокуратуры Уральской области. — 1930. — № 12. — С. 12.

33 ГАСОФ. Р. 349.-Оп. 1.-Д.8. Л. 148.

34 Подсчитано по: ЦДООСО Ф. 4. Оп. 7. Д. 324. Л. 147; Административный вестник. — 1929. — № 9. — С 44-45.