В БАРАНЧИНСКОМ И НИЖНЕ-ТАГИЛЬСКОМ ЗАВОДАХ ПРОШЛИ ПОКУШЕНИЯ НА ЛЮДЕЙ ПРИ ПОМОШИ ДИНАМИТНЫХ МАШИН

ДЕЛО О РАСПРОСТРАНЕНИИ ЗЛОУМЫШЛЕННИКАМИ В БАРАНЧИНСКОМ И НИЖНЕ-ТАГИЛЬСКОМ ЗАВОДАХ РАЗРЫВНЫХ МАШИН
(из истории уральских иеговистов)

С. Ф. Ижгузина — Сибагатова

Статья посвящена исследованию секты «десное братство», зародившейся на уральских заводах в середине XIX в. Среди ее членов произошел раскол на миротворцев и мстителей.

В 1900 г. в Верхотурском уезде была обнаружена серия покушений на людей при помощи подбрасывания самодельных динамитных машин. В ходе следствия выяснилось, что в деле замешаны члены секты «десное братство». Возникновение на Урале подобной религиозной организации позволяет выявить особенности мировоззрения горнозаводского населения, его духовных исканий в меняющемся мире.

21 июля 1900 г. в Верхотурском уезде, на Баранчинском заводе, произошло событие, всполошившее все население уезда. Четыре жителя этого завода получили коробки «с разрывными машинами». Чуть позже подобные «разрывные машины» были обнаружены на Нижне-Тагильском заводе Верхотурского уезда. В распространении столь опасных посылок были заподозрены члены уральской секты «десное братство», или ильинцы1.

В ходе следствия были установлены следующие обстоятельства дела: «21 июля на окраине Баранчинского завода на поле, примыкающем к лесу, играли обывательские дети. Около 3–4 часов дня сидевший на этом поле неизвестный человек подозвал их к себе и четырем из них <…> дал каждому по 10 коп. и затем вручил каждому по разрывной машине, назвав их при этом «пакетиками», просил разнести их сейчас же следующим лицам: священнику Василию Архангельскому, заводскому кассиру и одновременно старосте церкви Михаилу Зотову и мастерам цехов: Ивану Блинову и Дмитрию Воронову. Дети поручение его исполнили.

По счастливой случайности лица, принявшие эти пакеты, отнеслись к ним с крайней подозрительностью и, подозревая злой умысел, не вскрывая их, с осторожностью отнесли в волостное правление и сдали на хранение»2.

«Для замаскирования злоумышления, посылки с разрывными машинами были обернуты сначала темной шагреневой и снаружи обыкновенной писчей бумагой и перевязаны крестообразно шнуром, концы коего припечатаны смоленым сургучом, печать залеплена гербом разменной монеты»3.

Судебный следователь, начав полицейское расследование, провел обыски в домах у наиболее активных членов религиозной секты иеговистов, в результате чего у Василия Рычкова и Ивана Слободчикова были обнаружены улики, свидетельствующие об их причастности к опасным посылкам, а именно: «у Василия Рычкова были найдены глицерин, креозот, калий и другие ядовитые вещества, входящие в состав взрывчатых веществ, патрон от берданки, которой у него нет, и желтая шагреневая бумага, подобная той, в которую были завернуты разрывные машины, и у Ивана Слободчикова кроме разных составов, входящих во взрывчатое вещество, деревянная колодка для клейки коробок и деревянное дно от коробки, в которые складывались разрывные машины, обрезок листа железа, подобного тому, из которого были изготовлены машины, и с отметками на нем, подходящими размеру машин»4.

По результатам обысков В. Рычков и И. Слободчиков были привлечены к следствию и заключены в тюрьму.

В результате повторного обыска у Слободчикова, слесаря по специальности, был обнаружен потайной шкафчик, в котором хранились «брошюрки с положениями учения иеговистов, 4 вырванных листа из газеты «Гатцука», в коих изложено покушение Генделя в 1878 г. на жизнь императора Германского и устройство разрывной машины, последнее с пометками и подчеркиванием карандаша»5.

С помощью артиллеристов посылки с динамитными машинами были разобраны, после чего был проведен химический анализ взрывчатого состава. Все четыре машины были в длину — около 2 вершков, в ширину — 1/2, в высоту — около 1/2 вершка. Детали машины были следующие: «жестяная коробка, наполненная динамитом и прорезью, в которую вставлен капсюль, боевая стальная пружина с ударником и рычаг (собачка, спуск), укрепленные на деревянной доске, рычаг заканчивается кнопкой, выходящей из коробки в наружу; все эти части были вставлены в картонную коробку, в основании которой была деревянная доска»6. В случае нажатия на кнопку «рычаг отпускает боевую пружину, которая своими ударниками бьет по капсюлю, а последний, воспламеняя динамит, производит взрыв снаряда»7.

После двух химических анализов члены комиссии заключили, что взрывчатое вещество было динамитом, состоявшим на 75 % из нитроглицерина и на 25 % — из инфузорной земли. Был ли динамит домашнего изготовления, либо он был похищен с заводских складов или рудников, эксперты определенно сказать не могли.

Несмотря на то, что ни на одном складе или руднике в уезде не была зафиксирована растрата или кража динамита, это не исключает возможности приобретения его именно в Пермской губернии, поскольку «хищение динамита при горных работах не только возможно, но даже и вероятно; расходование его в туннелях, минах, отдельных пещерах, как равно и массовой зарядки шнуров, не может быть подчинено сколько-нибудь точному контролю»8.

В конце концов, судебное следствие все-таки признало динамит продуктом домашнего изготовления, так как он отличался по составу от складского динамита.

Буквально через две недели после обнаружения опасных посылок на Баранчинском заводе, 5 августа 1900 г. было установлено распространение «разрывных машин» сходного содержания на Нижне-Тагильском заводе («одна из них была положена в открытое окно бывшему волостному старшине Троицко- Александровской волости Тараканову, и вторая подброшена возле лавки торгующего Шульнякова»9).

Здесь без жертв не обошлось. Если Тараканов «отнесся к коробке с надлежащей осторожностью», не стал ее вскрывать, то вторую коробку случайно поднял и вскрыл проходивший мимо десятник Черноисточинской волости Малинин. Коробка, «будучи им вскрыта, произвела взрыв, которым оборвало ему кисти рук, раздробило левое колено, ранило в грудь и лицо; от причиненных ран он вскоре умер, не приходя в сознание»10.

При производстве следствия по этим двум случаям судебный следователь Нижне-Тагильского завода выяснил, что это не первый случай подбрасывания динамитных машин.

1 июля 1900 г. опасная коробка была подброшена пожилому сектанту-ильинцу Филимону Абрамову, «который отнесся к посылке подозрительно, полиции из боязни мести своевременно не заявил и бросил ее в заводский пруд»11.

В распространении «разрывных машин» судебное следствие заподозрило сектанта-иеговиста Дмитрия Ляпцова, крестьянина деревни Горбунова. Подозрение на него пало по причине его враждебного отношения ко всем трем вышеназванным лицам: «к первому, Тараканову, за производство в доме его обыска по подозрению в краже и взыскание податей и недоимок; к второму, Абрамову, как богатому иеговисту и обвиняемому в присвоении кассы, принадлежащей секте, и 3-му, Шульнякову также богатому иеговисту, отказывающему в денежных пожертвованиях кассе сектантов»12.

Что же это за «воинственная» секта, зародившаяся на уральских заводах? Что толкало ильинцев на совершение преступлений против населения края?

В отчете за 1903 г. Екатеринбургского епархиального миссионера о состоянии расколо-сектантства в епархии констатировалось: «Екатеринбургская епархия с ее преобладающим заводским народонаселением, обнимающая ныне пять уездов Пермской губернии, уже в петровскую эпоху считалась видным центром старообрядческого раскола, а с 50-х гг. прошлого столетия стала и родиной вреднейшей еретической секты иеговистов»13.

«Десное братство» — уральская горнозаводская секта, которая возникла в середине XIX в. Место зарождения «десного братства» — Нижне-Баранчинский завод Верхотурского уезда Пермской губернии, который стал крупным центром деятельности секты. Отсюда она в течение двух десятилетий распространилась на другие близлежащие предприятия — Нижне-Тагильский, Верхне-Туринский, Кушвинский, Висимо-Шайтанский заводы14.

Члены секты называли свое учение «сионской наукой», а себя — «десным братством», так как, согласно их представлениям, после второго пришествия Христа они будут находиться «одесную» (справа) от него.

Но в народе последователей «десного братства» чаще называли либо «субботниками» (так как они вместо воскресного дня праздновали субботу), либо ильинцами (по имени основателя секты Н. С. Ильина), либо иеговистами (в связи с их учением о человеко боге Иегове).

Основателем секты являлся штабс-капитан артиллерии в отставке Николай Сазонтьевич Ильин (1809–1890 гг.), «солдатский сын, хотя он сам называл себя незаконнорожденным сыном генерала Паткуля и польки Тенчинской»15.

В отчетах епархиальных и окружных миссионеров его биография описывается очень скупо. Наиболее подробные сведения о нем можно узнать из книг протоиерея Т. И. Буткевича и И. К. Смолича16.

Крещеный в православной вере, Н. Ильин обучался в иезуитской школе в Полоцке. В 1832 г. он поступил на военную службу, в 1843 г. был переведен в Оренбург, а в 1845 г. — в Пермскую губернию, где устроился приемщиком снарядов в Нижне-Баранчинском заводе Верхотурского уезда.

В 1846 г. Н. Ильин окончательно отказался от православного вероисповедания и стал открыто распространять свое вероучение. В 1856 г. он был предан суду и по его определению, как душевнобольной, сослан в Соловецкий монастырь17 (по сведениям А. С. Пругавина, это произошло в 1859 г18.).

А. С. Пругавин пишет, что в 1859 г. возникло дело об основании на Урале особой секты, получившей название «десного братства». «По этому делу были заключены сначала в Екатеринбургскую тюрьму, а затем в Петропавловскую крепость: основатель секты, сотрудник журнала «Маяк», капитан артиллерии Н. С. Ильин и его последователи — чиновники горного правления, коллежский асессор Будрин, титулярный советник Протопопов, подпоручик корпуса лесничих Лалетин, а также жены Будрина и Лалетина»19.

Будрин, заболев чахоткой, скончался в тюрьме. Его жена была сослана в Новгородский Свято-Духов женский монастырь. Лалетин в 1859 г. был сослан в Свияжский монастырь, где через десять лет заключения скончался. Н. Ильин в том же году был отправлен в Соловецкую тюрьму (в строгое одиночное заключение), в которой он пробыл до осени 1873 г.

По ходатайству своих дочерей он был переведен в Суздальскую монастырскую тюрьму, в которой и находился до 18 июня 1879 г. «Продолжительное заключение вызвало в нем сильное душевное расстройство, вследствие чего он, по просьбе родственников, был освобожден из тюрьмы, но затем сослан «под строжайший надзор полиции» в местечко Паланген, Курляндской губернии»20.

Из дела о высылке из Пермской губернии под гласный надзор полиции В. Кардаполова за участие в образовании секты «десное братство» 1864–1885 гг21. стало известно, что после отправки Н. Ильина в Соловецкий монастырь в 1856 г. на уральских заводах продолжали сектантскую деятельность его последователи Протопопов, Лалетин, Будрин, о которых сообщал А. С. Пругавин.

В Санкт- Петербурге была создана комиссия, которая прибыла на Урал с целью раскрытия деятельности других членов секты «десного братства». По результатам работы комиссии наиболее фанатичные сторонники Н. Ильина были высланы из Пермской губернии. Несмотря на раскрытие секты, ее деятельность не прекратилась, а, наоборот, достаточно быстро стала распространяться на других заводах.

Основой вероучения секты является сочинение Н. С. Ильина «Сионская весть», центральное место в котором занимает положение о конце света.

Ильинцы верили, что бог не духовное существо, а человеко бог, так как являлся людям, ел, пил, говорил, даже боролся с ними (с Иаковом). Слово бог является нарицательным для нескольких существ, во главе которых стоит бог-отец, создатель всех прочих миров, отдавший их другим богам в обладание.

Бог-сын Иегова является создателем солнечной системы. Он тоже человеко бог. А Дух Святой, о котором говорится в Святом Писании, не божественное существо, а состояние человека, особая сила.

Ильинцы считали, что на земле уже проложен путь антихристу, так как в результате появления множества лжеучений христианство оказалось разорвано на 666 частей. Все люди, по утверждению Н. Ильина, разделены Господом на стоящих «одесную» (справа) и «ошуюю» (слева) от него.

«Десные» (праведники) при приближении царства Иеговы окажутся в Иерусалиме, который будет спущен с неба.

«Ошуйцы» же (сатанисты), к которым причислялись католики, православные, иудаисты, мусульмане и буддисты, попадут в ад.

Ильинцы считали, что христианство уже потому не состоятельно, что противоречит основному завету — заповеди о любви. Сектанты спрашивают, можно ли исполнить эту заповедь при разделении людей на владык, начальников, генералов, князей, богачей, бедных крестьян, солдат и архимандритов, и отвечают: где порабощение, подчинение, повиновение или дисциплина, там страх, а в страхе нет любви22.

Отрицая весь строй церковный, а также государственный, ильинцы проповедовали братство и равенство в будущем Иерусалиме-республике, в котором:
Нет уж варварских наук,
Школ рекрутских,
буйство штук,
Нет рапортов,
лестей власти.
Все равны в одних чинах;
Нет полиции, ни судей,
Всюду прелесть у людей23.

Желая ускорить наступление этой Иерусалимской республики, в которой «будут только рощи, зелень и сады; фрукты, сот, мед и плоды»24, одни иеговисты начали учить, что для этого на них возложена обязанность истребления «сатанистов», т.е. христиан, и пропаганды иеговистического учения посредством распространения рукописных брошюрок, содержащих противоцерковную агитацию, другие же, наоборот начали утверждать и проповедовать необходимость мирного распространения их веры, не прибегая к насилию.

«В 1900 г. иеговисты Баранчинского завода на Урале даже вообразили было наступление будущего блаженного царства и объявили всеобщую войну сатанистам, рассылая брошюры: «Кол в горло», «Рожок» и пр. и даже динамитные машины. Но потерпели заслуженное наказание и присмирели.

Это обстоятельство заставило их на Урале разделиться на две партии: миротворцев, старающихся распространять свою веру мирным путем убеждения, и мстителей, проповедующих необходимость истребления «сатанистов» (христиан) для ускорения открытия на земле царства Иеговы и распространяющих ругательные брошюрки»25.

Иеговисты-мстители по преимуществу проживали в Нижне-Баранчинском заводе, иеговисты-миротворцы — в Нижнем Тагиле.

Из «Дела по вопросу о состоянии сектантства «яговистов» в Верхотурском уезде» следует, что приблизительное число иеговистов, живших в Верхотурском уезде в 1898 г., — 396 человек26. Помимо явных последователей секты «десное братство», здесь проживало немало тайных последователей «еговистов», за деятельностью коих, по отзыву губернатора, «учрежден строгий полицейский надзор, с тем, чтобы в случае обнаружения распространения ими своего лжеучения или враждебных православию действий, виновные были привлекаемы к уголовной ответственности»27.

Из «Отчета екатеринбургского епархиального миссионера за 1901 г.» следует, что численность ильинцев Верхотурского уезда составляла 450 человек обоего пола28. Согласно же отчету за 1903 г. иеговистов здесь было 275 человек29.

Столь резкое снижение числа иеговистов связано с их многочисленными арестами, уголовными делами и судебными приговорами в отношении сектантов, обвиненных в оскорблении веры и в попытке устройства террористических актов.

30 сентября 1900 г. содержащийся в Екатеринбургском тюремном замке по делу о распространении «разрывных машин» в Баранчинском заводе иеговист Иван Иванович Слободчиков признался следователю по важнейшим делам Глассону, «что действительно он сам приготовлял адские машины при содействии иеговистов Василия Спиридонова Говорухина, Ивана Лукина Субботина и Григория Семенова Плотникова, причем боевые пружины делались из обуха кос-литовок, переданные им, а также весь инструмент племяннику Василия Рычкова Аполинарию Рычкову»30.

В домах у названных лиц были проведены обыски, в результате чего у первых трех были обнаружены только иеговистские брошюрки и листовки, а у Аполинария Рычкова был найден инструмент и материал для приготовления «разрывных машин». 3 октября 1900 г. В. Говорухин, И. Субботин и Г. Плотников были отправлены в Екатеринбургский тюремный замок.

После событий 1900 г. в Верхотурском уезде и последовавших за этим уголовных дел ильинцы отказались от террористических методов деятельности, перейдя только на мирные способы пропаганды своих идей. Они смогли сохранить свою веру и приспособиться к условиям меняющегося мира.

Учение Ильина быстро распространилось в других губерниях: Вятской, Уфимской, Самарской, Оренбургской, Херсонской, Митавской и др. На примере этой уникальной религиозной организации, ведущей свои корни из Горного Урала, можно проследить эволюцию духовных взглядов человека, которая происходила вследствие модернизационных процессов в России в пореформенный период.

1 ГАРФ. Ф. 102. Оп. 98. (1900). Д. 1. Л. 4–4об.
2 Там же. Л. 4об.–5.
3 Там же. Л. 5–5об.
4 Там же.
5 Там же. Л. 6.
6 Там же. Л. 6 об.
7 Там же.
8 Там же. Л. 8.
9 Там же. Л. 7.
10 Там же. Л. 7–7об.
11 Там же. Л. 7об.
12 Там же.
13 ГАСО. Ф. 6. Оп. 4. Д. 172. Л. 3.
14 Там же. Д. 85. Л. 27.
15 Буткевич 1915, 485.
16 Буткевич 1915, 485–486; Смолич 1996, 179.
17 Буткевич 1915, 487; Полный православный богословский энциклопедический словарь 1992, 726; Смолич 1916, 179.
18 Пругавин 1905, 68.
19 Там же.
20 Там же, 69.
21 ГАПК. Ф. 65. Оп. 1. Д. 790.
22 ГАСО. Ф. 6. Оп. 4. Д. 122. Л. 22.
23 Там же. Д. 172. Л. 11.
24 Там же. Л. 12.
25 Русские сектанты, их учение, культ и способы пропаганды 1911, 89.
26 ГАСО.Ф. 6. Оп. 4. Д. 172. Л. 20.
27 Там же. Д. 122. Л. 2.
28 Отчет екатеринбургского епархиального миссионера за 1901 г. 1902, 344.
29 Отчет екатеринбургского епархиального миссионера за 1903 г. 1904, 603.
30 ГАРФ. Ф. 102. Оп. 98 (1900). Д. 1. Л. 14–14об.

БИБЛИОГРАФИЯ

ГАПК. Ф.65. Оп.1. Д.790.
ГАРФ. Ф. 102. Оп. 98 (1900). Д. 1.
ГАСО. Ф.6. Оп.4. Д.85.
ГАСО. Ф.6. Оп.4. Д.122
ГАСО. Ф.6. Оп.4. Д.172.

Буткевич Т. И. (протоиерей). 1915: Обзор русских сект и их толков, с изложением их происхождения, распространения и вероучения и с опровержением последнего. Петроград.
Смолич И. К. 1996: История русской церкви.1700–1917. Ч. 1. М.

Полный православный богословский энциклопедический словарь 1992. Т.1. М. Пругавин А. С. 1905: Монастырские тюрьмы в борьбе с сектантством. М. Русские сектанты, их учение, культ и способы пропаганды. 1911. Одесса.

Отчет екатеринбургского епархиального миссионера за 1901 г. // Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1902. № 16. Отдел неоф., 344.

Отчет екатеринбургского епархиального миссионера за 1903 г. // Екатеринбургские епархиальные ведомости. 1904. № 21. Отдел неоф., 603.